От составителя
Одна из первых публичных казней в оккупированном Минске состоялась 26 октября 1941 года. В четырех местах города группами по трое были повешены 12 человек. В каждой группе - двое мужчин и одна женщина. Сохранились снимки, сделанные в тот день. Их сегодня знает весь мир. Наибольшее количество известных нам сегодня фотографий касается казни, которая состоялась у ворот дрожжевого завода. Вряд ли найдется хотя бы одно изданное за рубежом энциклопедическое или справочное издание, хотя бы один созданный за рубежом документальный фильм, посвященный периоду гитлеровской оккупации в СССР, в котором бы не были приведены кадры, освещающие эту трагедию.
К сожалению, не все личности казнённых идентифицированы, но по поводу одной из них уже многие годы идут ожесточенные споры. Они касаются личности девушки, повешенной на воротах дрожжевого завода. Еще весной 1968 года ее имя было названо. Группа литераторов из Минска и Москвы (корреспондент «Вечернего Минска» Владимир Фрейдин, сотрудник радиостанции «Юность» Ада Дихтярь и кинодраматург Лев Аркадьев) провели серьезное исследование, собрали свидетельства тех, кто знал казненных и помнил обстоятельства казни, изучили ряд архивных материалов, привлекли к опознанию личности девушки криминалистическую экспертизу и выяснили, что это – 17-летняя минчанка Маша Брускина.
Однако официального признания имени Маши Брускиной так и не произошло. В истории антигитлеровского Сопротивления эта девушка так и осталась «Неизвестной». У авторов исследования начались неприятности, и в результате травли В.Фрейдину и А.Дихтярь пришлось искать себе новое место работы. По мнению многих обозревателей, все дело было в том, что неизвестной героиней минского подполья оказалась еврейка, а в условиях антисемитской истерии, возникшей в партийных кругах СССР после победы Израиля в Шестидневной войне 1967 года, иной реакции властных структур на этот факт и ожидать было нельзя. На свет немедленно были извлечены имена, которые и ранее назывались для идентификации «неизвестной», появились новые имена. В дискуссию были вовлечены академические круги. Чисто «исторический» спор приобрел политическую окраску. В таком положении эта проблема остается и по сей день.
Со дня первой публичной казни героев минского Сопротивления прошло 65 лет. Почти 40 лет назад было установлено имя «неизвестной» - его назвали полтора десятка «прямых» свидетелей. Исполнилось 20 лет с тех пор, как в литературном приложении к журналу «Советиш Геймланд» была опубликована документальная повесть А.Дихтярь и Л.Аркадьева «Неизвестная», в которой шаг за шагом раскрывался ход расследования по установлению имени казненной героини, проведенного авторами. И вот уже 14 лет прошло с того дня, как в Минске в течение почти пяти часов непрерывного обсуждения пытались найти истину участники «круглого стола» по проблеме идентификации личности «неизвестной». Все дальше и дальше уходит от нас трагический день 26 октября 1941 года, когда Минск был потрясен казнью двенадцати патриотов – «акцией устрашения», проведенной оккупационными властями в назидание остальному населению города. И все меньше оправдания сегодня тем, от кого зависит установление истины и кто боится эту истину искать.
Весной 2006 года в центре Израиля был открыт мемориал «памяти Маши Брускиной и всех еврейских женщин, павших в борьбе с нацизмом». Памятник представляет соединение двух беломраморных крыльев: одно, сломанное, олицетворяет скорбь о погибших; другое, высотой более трех метров, обращенное вверх, к небу, - торжествующий клич победы. А в Минске барельеф с портретами казненных у ворот дрожжевого завода в настоящее время стыдливо отвернут от улицы и виден только тем, кто идет к заводской проходной. Неужели мы не заинтересованы в установлении истинных имен наших национальных героев?! Неужели и спустя 60 лет после окончания войны забвению будут преданы те, о ком мы всегда говорили, что «никто не забыт и ничто не забыто»?!