Яков Басин. Исторические книги, статьи, очерки.

          Виталий ЖУК (Минск)

 

Глава I.

Отношение органов власти к полякам, деятельность польбюро (цель: советизация польского населения).

а) Отношения органов власти.

Советско-польская война (1919-1920) для Советской России была первой межнациональной войной, но только не для польского населения Белоруссии, на территории которой проходили военные действия. Война несла мирному населению разорение, реквизиции, смерть и, что немаловажно, ставила перед необходимостью делать непростой выбор. Особенно драматично такая ситуация касалась жителей Белоруссии польского происхождения.

Для населения советской Белоруссии война с Польшей породила серьезные проблемы, негативные последствия которых еще долгон аремя сказывались не только на экономике республике, но и во взаимоотношениях между различными слоями населения. Осложнения психологического порядка привели к неприязни, подозрительности, недоверию между народами, втянутыми в противоборство воюющих сторон. В первые послевоенные годы польское население огульно подозревалось в помощи антисоветским силам, в стремлении присоединиться к буржуазной Польше [1, с.189-190]. В сознание некоторой части руководителей ССРБ слова "поляк" и "контрреволюционер" стали синонимами. Так, член польбюро в Минске А.Славинский в апреле 1921 г. утверждал, что "польское крестьянство Минщины весьма реакционное. Шляхта, как бедная, так и богатая, крепко связана, имеет большое влияние на польское крестьянство", что "настроение" поляков в Белоруссии "насквозь реакционное", а в июне того же года говорил, что Минщина имеет дело с клерикально-контрреволюционным настроением польского населения [2, с.147-148].

Рижский мирный договор (18 марта 1921 г.), хотя и разделил территорию Белоруссии на две части, но, вместе с тем, означал начало мирной жизни, конец военного лихолетья, которое тянулось с 1914 г. Положение в республике при переходе к миру оставалось непростым. Разорение, нужда осложнялись имевшими место антибольшевистскими выступлениями (по официальной терминологии "бандитизмом"), в пособничестве которому подозревалось польское население. Способствовала этому и последующая за войной позиция обоих государств: советская сторона рассматривала Польшу как ближайшую авансцену развертывания мировой революции и стремилась всячески этому содействовать, польская -- поддержать и стимулировать антибольшевистские силы на территории Белоруссии.

Все это отражалось на отношении к полякам, проживающим в советской Белоруссии. Психологию военного времени в условиях, когда в республике распространенным явлением были антибольшевистские выступления, а зачастую просто откровенный бандитизм, трудно было изжить. Особенно сложным было положение в приграничных районах. Балаховцы, имеющие поддержку по ту сторону западной границы советской Белоруссии, расправлялись с представителями советской власти, учиняли еврейские погромы, стимулировали антисемитизм, нередко использовали польские хутора как свои опорные пункты. Это создавало почву для обвинения польского населения в пособничестве бандитизму, шпионаже, контрреволюции. Католические ксендзы потенциально считались идеологами польского буржуазного государства и вызывали особое подозрение властей. Примеры этому, безусловно, были, хотя в целом это и не относилось ко всему польскому населению. [1, с. 190-191; 2, с. 150].

б) Деятельность польбюро (цель: советизация польского населения).

Взаимные подозрения между представителями новой власти и польским населением в республике сохранялись вплоть до XII съезда РКП(б) (17-25 апреля 1923 г.), на котором было принято постановление по национальному вопросу. До этого времени политической системной работы среди поляков в сельской местности (а именно там проживала основная масса поляков) коммунисты не проводили. (В августе 1921 г. Польбюро ЦК РКП(б) указывало: "состояние нашей работы в западных поветах России, Украины и Белоруссии весьма плачевное", "совсем не ведется коммунистической и культурно-просветительной работы") [2, с. 96].

XII съезд РКП(б) создал предпосылки для изменения ситуации между поляками-коммунистами и польским национальным меньшинством. При уездных комитетах партии (впоследствии при окружкомах) были организованы польские бюро, которые непосредственно подчинялись Польбюро при ЦБ (а с лета 1924 г.-- ЦК) КП(б)Б. 17 ноября 1920 г. собрание коммунистов в Минске приняло решение о создании Польбюро при ЦБ КП(б)Б в составе А.Славинского, М.Сеправского и Кулинского. По данным на январь 1923 г., в ССРБ действовало 6 уездных польбюро (в Минске, Слуцке, Бобруйске, Борисове, Игумене, Мозыре) -- за год до этого их насчитывалось только 4. Секретарями Польского бюро при ЦБ (ЦК) КП(б)Б в 1921-1922 гг. являлись Я.Цесляк, в 1923-1925 гг. -- С.Пшедецкая (в документах нередко писалось: Пржедецкая), в 1925-1929 гг. -- В.Вноровский [2, с. 49, 50].

Кроме польбюро, делами польского населения занимались и советы. В 1924 г. при ЦИК БССР была создана Комиссия по осуществлению национальной политики (позднее она была переименована в Национальную комиссию при ЦИК БССР). Комиссия занималась "вопросами нацменьшинств" [2, с. 41].

Перед выдвинутым на "польскую работу" коммунистами поляками, многие из которых были эмигрантами из Польши, была поставлена задача "советизации" польского "рабоче-крестьянского" населения советской Белоруссии. Иными словами, необходимо было вовлечь местных поляков в социалистическое строительство, приобщить их к государственному управлению и тем самым сделать сторонниками Советской власти.

Перед польбюро ставилась задача взять на учет всех коммунистов, знающих польский язык, чтобы в дальнейшем они могли вести пропаганду среди польского населения. Саму "польработу" -- как в центре, так и на местах -- предписывалось вести в плановом порядке и сделать ее неотъемлемой частью общепартийной работы, чего раньше не было. Особое внимание обращалось на привлечение на свою сторону польской молодежи и женщин. Ставилась задача в местностях с преобладающим количеством польского населения секретарями партячеек и исполкомов назначать поляков. Намечалось привлекать к совместной работе профсоюзы, обязав их оказывать помощь в культурно-просветительной сфере путем проведения лекций и бесед, создания школ, распространения польской партийной литературы и т.д. Поскольку подавляющее большинство польского населения советской Белоруссии составляли крестьяне, политическую (и идеологическую) работу предполагалось сосредоточить в деревне. Чтобы завоевать доверие крестьян - поляков, предполагалось общаться с ними на польском языке.

Поначалу польское население к подобным собраниям относилось недоверчиво. Несмотря на то, что все доклады ими выслушивались с интересом и с большим вниманием, в частных (приватных) разговорах между собой они высказывали опасения, что большевики готовят для них какую-то ловушку. Каждого коммуниста, выступающего на польском языке, они считали агентом ЧК. В то время католическое духовенство усиленно проводило работу по пробуждению у своей паствы национальные польские чувства, подталкивая людей требовать от Советской власти открытия польских школ, введения в белорусской школе польского языка как предмета и т.д. Поэтому на всех собраниях, проводимых "товарищами" среди поляков - католиков, последними в обязательном порядке выставлялось требование открытия польской школы. Только после того, как это требование стало выполняться, часть польских крестьян постепенно стали избавляться от своей подозрительности по отношению к Советской власти [3, л. 1-2; 180-181; 4, л. 128-129].

В материалах Комиссии по польской границе, которые были оглашены на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) 27 августа 1923 г., отмечалось: "Польработа в Белоруссии [ведется] в значительной степени благодаря тому, что секретарем Компартии Белоруссии является поляк тов. Богуцкий, выгодно отличается от работы на Украине", "... за исключением Компартии Белоруссии, везде польская работа рассматривается парткомами как неотносящаяся к ним:" [2, с. 51, 97].

В официальных документах середины 1920-х гг. отмечался некоторый "сдвиг" польского населения БССР в сторону Советской власти, что выразилось в активном участии в деревенских конференциях, в выборах сельсоветов, в интересе к польской советской книге и газете и т.д. [3, л. 49-60; 203-209]. В отчете Польбюро ЦК КП(б)Б за сентябрь - декабрь 1924 г. писалось: "... Отношение к Соввласти лояльное. На границе ни следа политического бандитизма. Продналог в этом году польские деревни сдавали полностью. Многие помещены на красную доску" [3, л. 92; 4, л. 52].

Руководство всей политической (пропагандистской) работой среди польского национального меньшинства СССР, в том числе и в БССР, в 1920-е гг. осуществляло Польбюро АПО (АППО) ЦК РКП(б) (позднее ВКП(б)), которое находилось в Москве. Это польбюро занималось обобщением опыта деятельности польских бюро в советских республиках, разработкой методики их работы, вносило предложения о назначениях, уделяло внимание созданию польского местного актива и повышению его идейно-политического уровня. Еще 2 декабря 1921 г. Оргбюро ЦК РКП(б) (протокол N107) одобрило положение о Польбюро, в соответствии с которым оно становилось структурной частью Агитационно-пропагандистского отдела (АПО) ЦК РКП(б). Несколько лет спустя, 3 мая 1928 г., Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение об объединении АПО и Отдела печати. В результате создавался Отдел агитации, пропаганды и печати (АППО), в его составе находился национальный сектор, и одной из его секций становилось Польбюро. В связи с реорганизацией аппарата ЦК 30 декабря 1929 г. Оргбюро приняло решение о разделении АППО на Отдел агитации и массовых кампаний и Отдел культуры и пропаганды с включением в него национального сектора [2, с. 47-51].

После ознакомления с отчетом Польбюро ЦК КП(б)Б 21 декабря 1924 г. Польбюро АПО констатировало: "линия политической работы ПБ ЦК КПБ является правильной", его деятельность "развивается успешно", но в связи с белорусизацией обнаружилась тенденция недооценки парторганами польской работы (перевод коммунистов - поляков на общепартийные дела), что способствует усилению влияния клира и антисоветской агитации польского правительства" [2, с. 102].

В середине декабря 1924 г. в Москве был утвержден список штатов польбюро, находящихся в РСФСР, УССР и БССР. Согласно этому списку, в советской Белоруссии польской работой постоянно занималось 11 ответственных секретарей польбюро (один при ЦК КП(б)Б и по одному при Минском, Борисовском, Бобруйском, Мозырском, Слуцком, Оршанском, Могилевском, Витебском, Калининском и Полоцком уездных комитетах партии), 5 ответственных инструкторов (в Польбюро при ЦК КП(б)Б, а также при Минском, Слуцком, Могилевском и Витебском укомах). Кроме того, в Польбюро при ЦК КП(б)Б предусматривалась штатная единица технического секретаря [5, л. 267].

В апреле 1925 г. АПО ЦК КП(б)Б утвердила новый состав Польбюро ЦК. Его членами стали 6 человек: Вонсак, Гельтман, Коханский, Панек, Пшедецкая и Язурек. Кандидатами были избраны Вонсовский, Клыс и Пяско [3, л. 159 - 160]. Секретарем вновь избранного Польбюро оставалась Пшедецкая. В Секретариат вошли Вонсовский, Клыс, Панек, Пшедецкая и Славинский [4-11-3, л. 101]. На пленуме Польбюро ЦК КП(б)Б, который проходил 15-17 октября 1928 г., был рассмотрен вопрос "О пополнении состава Польбюро ЦК КП(б)Б". В результате в постановлении записали: просить ЦК КП(б)Б ввести в состав Польбюро следующих товарищей: Бенек, Гурко, Мазепус, Валешко и Якимович [6, л. 72].

В первой половине 1925 г. польская работа отличалась по сравнению с прошлым более плановым и систематическим характером. Почти по всем районам республики имелись уполномоченные по польработе, которые проводили систематическую работу среди польского населения. Таких уполномоченных по всей советской Белоруссии было 82 человека [3, л. 210].

В соответствии с инструкцией от 5 июня 1925 г., районный уполномоченный по польской работе был ответственен за свою деятельность перед райкомом и помогал райкому следить за выполнением директив партии по вопросам национальной политики. Он руководил работой среди польского населения с целью сближения его с Советской властью и вовлечением его в советское строительство. Районным уполномоченным мог быть либо коммунист-поляк, либо человек другой национальности, но обязательно знающий польский язык и хорошо знакомый с национальной политикой Коммунистической партии.

В обязанности районного уполномоченного по польской работе вменялось: достаточное знакомство с территорией своей деятельности, как с экономической, так и этнографической стороны; достаточное знакомство с настроением польского населения, его отношением к Советской власти и Коммунистической партии; изучение причин недоброжелательных настроений поляков, соответствующее на них реагирование через райком и польбюро; необходимость непрерывно поддерживать связь с окружным польбюро, причем письменный отчет по состоянию работы среди польского населения должен был представляться не менее одного раза в 3 месяца в райком партии и польбюро наряду с устной информацией по мере надобности; разработка планов работы на основе директив и постановлений партийных органов, которые утверждались райкомом; вовлечение в свою работу польского актива района (коммунистов, комсомольцев, женщин) и т.д. [4, л. 119, 141-142].

К 1925 г. польработа уже не являлась пристройкой к общепартийной работе, а была с ней органически связана. Правда, полностью это относилось только к ЦК и окружкомам. Что касается работников райкомов, то последние не все понимали национальную политику и не всегда проводили ее в жизнь. К примеру, такое явление наблюдалось в Дриссенском районе [3, л. 210, 233].

В проекте постановления Бюро ЦК КП(б)Б по польскому вопросу писалось:

"...Среди некоторых товарищей все еще имеется неправильный взгляд, что так называемая "польработа" является излишней, причем даже в отдельных случаях замечается общее недоверие к польнаселению, в частности, к коммунистам полякам. [В] практической работе этих товарищей, а также некоторых органов и учреждений нет учета исторически сложившихся причин, благодаря которым у части польского населения осталось некоторое недоверие к Советской власти; этими товарищами, равно, как учреждениями и организациями не учитываются такие факты, как сознательное укрывательство со стороны части польского населения своей национальной принадлежности, как агитация со стороны некоторых ксендзов -- польских националистов -- против школ на польском языке, как введение ими же, ксендзами, белорусского языка в католическом костеле, как вынесение постановления в Полоцком округе о создании "Комитета защиты поляков", как предполагавшееся в Слуцком округе празднование [дня польской Конституции] 3 Мая, на которое прибыло до 1000 человек.

Принимая во внимание вышеизложенное, Бюро ЦК КПБ поручает всем организациям с неослабевающей энергией проводить и в дальнейшем директивы в области национальной политики..." [7, л. 1 - 2].

В июне 1925 г. Польбюро АПО, по-видимому, в какой-то мере идеализируя ситуацию, считало, что "...процесс советизации польского населения значительно углубился и охватил более широкие массы; крестьянство, а также польская интеллигенция все более явно становятся на сторону советской власти и советской системы и принимают участие в советском строительстве (участие в избирательных кампаниях, в советских кампаниях, культурно-просветительных -- ликвидация неграмотности, организация и ведение работы в избах-читальнях, в советских общественно-хозяйственных кампаниях -- борьба с трехпольем, организация сельскохозяйственных и кредитных кооперативов, с/х кружков и коммун, работа в ...комитетах взаимопомощи, участие и организация годовщины Октябрьской революции, праздника 1 Мая и т.д.)" [2, с. 153].

Специфической особенностью общественно-политической жизни того времени являлись многочисленные политико-идеологические кампании, путем которых решались экономические, социальные, политические задачи, многие вопросы национально-культурного строительства [8, с. 151].

Польское национальное меньшинство в БССР принимало участие в различных политических кампаниях. Показательным в этом отношении может служить следующий факт. В связи с обострением отношений СССР с Англией в июне 1927 г. была начата кампания по сбору средств на танк "Ф. Дзержинский" [2, с. 107]. 6 февраля 1928 г. секретарь Польбюро ЦК КП(б)Б В.Вноровский направил в Польбюро АПО секретное письмо, в котором сообщалось, что на танк "Феликс Дзержинский" Центральной Комиссией собрано на 1 февраля 1928 г. 2613 рублей (из запланированных 3000 руб.). В письме также говорилось, что сумма эта должна быть больше, так как не все округа закончили сбор денег [9, л. 81-81об.; 10, л. 340 - 342]. Всего же по республике в этом политическом мероприятии приняло участие 12 тысяч крестьян и рабочих польской национальности [11, л. 45].

В январе и феврале 1928 г. польбюро приняло участие в проведении кампаний хлебозаготовок, налогообложения, страхования и займа, ход которых широко освещался в польской прессе [2, с. 107].

18 апреля 1928 г. Польбюро ЦК КП(б)Б отмечало, что зимние кампании по хлебозаготовкам, распространению займа и самообложению "прошли в польдеревнях по сравнению с белорусскими деревнями удовлетворительно". В докладе Польбюро АППО на совещании польских работников в мае 1928 г. указывалось: "В последнее время произошел явный поворот в направлении советизации ...населения. Относится это в особенности к крестьянам, ибо рабочие уже раньше стали на советской почве ...массовое участие в выборах, участие сельского населения в праздновании 1 Мая и Октябрьской революции, решения, подтверждающие доверие к партии и советской власти, и, наконец, усиление активности всех групп крестьянства" [2, с. 154]. Вместе с тем на том же совещании отмечалось "много нездоровых явлений среди польского населения": проявление польского национализма в связи с белорусизацией, пассивность и депрессия по случаю убийства Войкова, выход из комсомола из-за опасения войны, отрицательное отношение к кампании в защиту белорусской "Громады" ("пусть не бунтуют"); отказ от уплаты взносов для МОПР ("здесь угнетают наших, там ваших") [2, с. 155-156].

Таким образом, позиция польского населения БССР к новому государственному строю была неоднозначной. Беднейшая часть населения, начиная с середины 1920-х гг. как правило, лояльно относилось к Советской власти. Поляки со средним уровнем доходности придерживались нейтральных (выжидательных) позиций. Что касается зажиточных слоев населения, то, в силу их притеснения, они не одобряли политику Коммунистической партии и оказывали пассивное, а порой и активное сопротивление ее мероприятиям.

Делами польского населения в советской Белоруссии занимались, в первую очередь, специально предназначенные для этого партийные органы -- Польское бюро ЦК КП(б)Б, а по советской линии -- Национальная комиссия при ЦИК БССР. Состояние или эффективность польской работы определялось по результатам так называемой советизации населения, т.е. его участия в выборах Советов и других представительных органов, а также в проведении политических и хозяйственных кампаний.

Советизация польского населения в БССР, действительно, имела место в середине 1920-х гг., но по мере того, как усиливалась "классовая борьба" в "польской деревне", инспирированная партийными органами, середняцкие слои сельского населения вновь, как и в начале 1920-х гг., стали настороженно относиться к мероприятиям Советской власти, особенно к ее экономическим преобразованиям. Из-за этого советизация польского населения в БССР не получила значительного распространения. Вместе с тем некоторые партийные и советские работники, главным образом, руководители районного звена, не всегда благожелательно относились к полякам. Особенно огульное подозрение в отношении польского нацменьшинства республики отмечалось в первые годы после окончания польско-советской войны.

 

Глава 2.

Коммунисты, профсоюзы; женщины - активистки; крестьянские собрания, митинги и конференции.

а) Коммунисты.

Состояние работы среди польского нацменьшинства по его советизации, как по всей республики, так и по отдельным ее округам зависело, прежде всего, от партийной прослойки среди польского населения, наличия партийных ячеек в местностях преимущественно с польским населением и руководства их работой со стороны вышестоящих парторганов -- в первую очередь, райкомов КП(б)Б.

Касаясь положения в советской Белоруссии, Польбюро АПО в декабре 1924 г. констатировало, что "отношение парторганов к польской работе в Белоруссии изменилось к худшему вследствие своеобразного понимания товарищами из КПБ национальной политики нашей партии и трактовки этой политики так, как будто бы она сводилась исключительно к белорусизации".

Это проявлялось в переводе ответственных польских работников на общепартийную работу без согласования с польбюро, использовании штатов польских партийных и комсомольских инструкторов для других целей, игнорировании польской работы при обсуждении общепартийных вопросов, в форсировании белорусизации школ, несмотря на желание родителей обучать своих детей на польском языке. Такое отношение создавало "подходящую почву для всякого рода эксцессов со стороны местных органов (например, "здесь только белорусы -- поляки живут только за границей, поэтому также закрываем польскую школу"), отказом в приеме польской молодежи из бедноты шляхетского происхождения в комсомол и т.д."

При всем этом "партийная работа среди рабочих и крестьян - поляков в Белоруссии в текущем году углубилась и охватила присоединенные к Белорусской Республике территории: Могилевщину и Витебщину, достигая самых отдаленных польских деревень". Польбюро ЦК КП(б)Б предлагалось: "1) приложить усилия, чтобы вернуть польской работе то место, которое она занимала в общепартийной работе во время нерасширенной Белоруссии, 2) побороть отрицательное отношение парторганов и особенно советских к польской работе, 3) внушить парторганам, что проведение национальной политики РКП требует, чтобы белорусизация шла рука об руку с работой среди нацменьшинств..." [2, с. 102 - 103].

К середине 1927 г. руководство "польработой" со стороны окружкомов КП(б)Б значительно улучшилось по сравнению с предыдущими годами. Во всех округах на заседаниях Бюро и Секретариатов окружных комитетов партии в обязательном порядке заслушивались доклады окружных польбюро о состоянии работы среди польского населения, на пленумах окружкомов наряду с другими вопросами обсуждался вопрос и о национальной политике, в том числе и среди польского национального меньшинства.

Гораздо хуже обстояло дело с райкомами КП(б)Б, т.е. тех органов, которые непосредственно отвечали за руководство низовыми партийными организациями. Так, в Бобруйском округе из 12 райкомов только в 2-х на заседаниях Бюро РК КП(б)Б заслушивались планы и доклады районных польуполномоченных. Вместе с тем, компактные массы польского населения имелись в 10 районах Бобруйщины. Аналогичная ситуация наблюдалась почти повсеместно, с отклонением в лучшую сторону лишь в Борисовском округе, да и то потому, что в свое время там были привлечены к ответственности представители местной власти: двум секретарям райкомов было объявлено партийное взыскание ("поставлено на вид") и два ответственных районных совработника были сняты с должности [12, л.12-13].

Следует отметить, что в деревнях с исключительно польским населением, а также в смешанных населенных пунктах, где поляки составляли большинство, почти не было партячеек. Это обусловливалось наличием ряда специфических особенностей, как-то: распыленность польского населения, сильное влияние на него католического духовенства, большой процент зажиточного крестьянства по сравнению с белорусской деревней. Все это в целом не способствовало престижу Коммунистической партии в польской сельской среде [12, л.15]. Об этом, в частности, говорят такие факты. В июне 1926 г. членами КП(б)Б являлись только 12 крестьян-поляков [2, с.105-106]. По состоянию на 1 августа 1927 г. в сельской местности БССР действовала всего одна партийная ячейка и одна кандидатская группа, ведущие партийную работу на польском языке. Еще одна аналогичная партячейка функционировала при Польском педагогическом техникуме в Минске.

Надо сказать, что основная часть коммунистов-поляков находились в общих партийных ячейках на предприятиях стекольной промышленности и на железной дороге. Однако эти коммунисты не стремились проводить свою работу на польском языке, мотивируя это тем, что рабочие-поляки вовлекаются в общепартийную работу.

Коммунисты-поляки, находящиеся в смешанных партячейках в сельской местности, в большинстве случаев также не считали нужным проводить политическую и идеологическую работу среди польского населения на его родном языке. Более того, коммунисты этих партячеек сознательно избегали какого бы то ни было общения с крестьянами-поляками, видя в них "шляхту и кулаков". Впрочем, имелись и такие смешанные партячейки (документы зафиксировали их в Бобруйском округе), которые в своей повседневной деятельности уделяли значительное внимание работе среди польского населения, однако они являлись скорее исключением, нежели правилом [12, л.14].

Таким образом, можно утверждать, что причинами слабой работы партийных организаций среди польского населения БССР являлись: недостаточная численность партячеек в польской деревне, непонимание многими рядовыми коммунистами важности работы среди польского населения и нежелание многих руководителей райкомов КП(б)Б заниматься организацией "польской работы".

О динамике численности коммунистов-поляков, находящихся в БССР во второй половине 1920-х гг., дает представление приведенная ниже таблица.

Количественный состав членов КП(б)Б, в т.ч. польской национальности, в БССР (1924-1929) по состоянию на 1.01.

[Подсчитано по: 12, л.15; 13, л.46; 9, л.81; 11, л.46; 14, л.408,409].

                                                Годы       Всего членов КП(б)Б     В т.ч. поляков        %

                                                1924                          469
                                                1925                        11267                        526                  4,7
                                                1926                        16764                        654                  3,9
                                                1927                        25625                        781                  3,2
Гомельский округ                                                  3677                           62
Речицкий округ                                                       800                            22
Другие округа БССР                                             21138                         697          
                                                1928                          623  +   265 кандидатов
                                                1929                        33381                         968                  2,9

(В общее число поляков-членов КП(б)Б за 1929 г. вошли кандидаты в члены КП(б)Б. Подсчет был проведен по имеющмся процентным данным.)

б) Профсоюзы

После окончания польско-советской войны профсоюзы, разогнанные в период польской оккупации, возобновили свою деятельность в советской Белоруссии. На предприятиях, в учреждениях, на транспорте создавались первичные профсоюзные организации.

По данным профорганов ССРБ, на 1 ноября 1921 г. в республике насчитывалось 60488 членов профсоюзов, из которых 2379 человек (3,9 %) были польской национальности. При этом следует иметь в виду, что указанная цифра по полякам была не точной, так как из 19-ти действовавших тогда профессиональных союзов, союзы железнодорожного и водного транспорта и писчебумажников сведений по национальному составу в вышестоящие органы не предоставили.

По уездам численность поляков - членов профсоюзов выглядело следующим образом. Больше всего их было в Минском уезде -- 1032 человека. Затем, по убывающей, шли Бобруйский уезд -- 520 чел., Слуцкий -- 393 чел., Борисовский -- 255 чел. и Игуменский -- 120 человек. Меньше всего их насчитывалось в Мозырском уезде, там членами профсоюзов было всего 59 поляков [15, л. 1, 13-14].

Рабочие-поляки составляли значительный процент на заводах, в особенности на стекольных и бумажных (50-90 %), и на железных дорогах. В 1923 г. отмечался факт антисоветских настроений на заводе "Коминтерн" (Борисовский округ), где на производстве было занято 90% поляков. В начале 1920-х гг. многие руководители партийных и советских органов считали поляков, даже рабочих, "контрреволюцией" [3, л.200].

Однако польбюро придавало политическому воспитанию рабочих большое значение. Отмечая в 1925 г., что преимущественно квалифицированные рабочие оказывают влияние на остальных, но сами являются более отсталыми в политическом отношении и находятся под влиянием ксендзов, руководство Польбюро АПО полагало: "В целях советизации польского населения и ограждения его от клерикального и буржуазного влияния необходимо активное проведение нацполитики путем вовлечения поляков-рабочих в профсоюзные органы, а также проведение культурно-просветительной работы среди поляков на родном языке по профсоюзным методам". Предлагалось провести их учет, изучить интересы и потребности, создавать клубы, избы-читальни, пункты ликбеза, кружки, выписывать газеты [2, с.105].

Основная работа профсоюзных организаций концентрировалась в цехах, бригадах, сменах. Профсоюзы выявляли и готовили руководящие кадры из рабочих, участвовали в разработках текущих и пятилетних планов, в распределении фондов материального обеспечения рабочих и служащих, борьбе с безработицей, вели массовую культурно-просветительную работу. Через формы производственной, социальной и культурно-просветительной деятельности они вовлекали рабочих и инженерно-технических работников в борьбу за повышение производительности труда и снижение себестоимости продукции [8, с.152; 16, с.347-348].

Рабочие-поляки, наравне с рабочими других национальностей, принимали участие в социалистических соревнованиях. В выборных органах профсоюзов был обеспечен соответствующий процент от их общей численности. Так, в 1929 г. в центральных правлениях профсоюзов поляки составляли 7,3%, в фабкомах -- 2,8%, в то время как рабочих-поляков в профсоюзах было 2,8%. Однако в профсоюзных органах очень слабо проводилась работа по национальной линии: в библиотеках обеспечение книгами и газетами на национальных языках было недостаточным, слабо проводилась среди рабочих-поляков антирелигиозная пропаганда [17, л.191об.,192].

Особая роль в развертывании экономической работы принадлежала низовым профорганизациям -- фабрично-заводским комитетам (фабзавкомам), которые обязаны были регулярно отчитываться о проделанной работе на общих собраниях членов профсоюзов, организовать систематическую проверку исполнения принятых решений [18, с.123].

В середине 1920-х гг., в связи с проведением политика коренизации, численность поляков на всех уровнях управленческого аппарата профорганов БССР неуклонно возрастала.

Руководящий состав профсоюзных органов БССР во второй половине 1920-х гг. [13, л. 46; 11, л. 43]

                                         1924/25 г.    1925/26 г.    1926/27
Членов Центрального
Совета профсоюзов            16                24            Нет данных
Членов окрпрофбюро          6                  8             Нет данных
Членов райпрофбюро         21                35            Нет данных
Членов фабзавкомов          78                122           248, из них 18 освобожденных

К концу 1920-х гг. профсоюзы в БССР представляли собой численно мощную организацию. Об этом, в частности, говорят такие цифры: в апреле 1929 г. в рядах профессиональных союзов республики находилось 247 447 человек, в том числе 6967 поляков [19, л.2; 20, л.126].

Количественный и национальный состав членов профсоюзов ССРБ (БССР) в 1920-е гг.

[Подсчитано по: 21, л.52; 22, л.22; 15, л.1,13,14; 19, л.2; 20, л.126]

Даты  Общее количество членов профсоюзов  В том числеполяков     %

На 1.ХI.1921                      52466                                      2379                   4,5
На 1.V.1924                       92481                                  ок.4600                     5
На 1.Х.1925                      130296                                 ок.5000                   3,9
На 1.IV.1927                     218805                                      6951                   3,1
На 1.IV.1929                     247447                                      6967                   2,8

в) Женщины-активистки

Большое внимание уделялось в 1920-е гг. вовлечению в общественно-политическую жизнь республики женщин-полек. По инициативе руководства Польбюро ЦК КП(б)Б женщины-польки, наравне с женщинами других национальностей, стали интенсивно вовлекаться в органы государственного управления. Так, если в конце 1924 г. в окружных исполкомах и других учреждениях работало 4, в районных госучреждениях -- 9, а в сельских -- 86 женщин-полек, то на октябрь 1925 г. в окружных организациях их уже было 23, в районных -- 119, а в сельских -- 312 [3, л.276-277].

Вовлекались женщины-польки и в работу общественных объединений. Например, в Минске, Витебске и Гомеле в 1927 г. действовали два кружка кройки и шитья, которые посещали 54 женщин-польки, и два кружка домашнего хозяйства, где занимались 148 женщин польской национальности [12, л.19].

Активность женщин-полек в общественно-политической жизни республики проявлялась и во время отчетно-перевыборных кампаний. Так, среди участвующих в выборах 1927 г. в польских нацсоветах 32,2% были женщины. Удельный вес избранных в Советы женщин-полек составлял тогда 12,4%. Выборы 1929 г. показали, что процент избирателей женщин-полек увеличился до 48,8, тогда как в среднем по республике этот процент составлял 42,5. В новом составе Советов удельный вес женщин-полек повысился до 18,4% [23, л.19,21].

Важное место в работе среди женщин-полек занимали выборы делегаток и проведение делегатских собраний по программе политического просвещения. На этих собраниях женщины-активистки слушали доклады, лекции, обсуждали вопросы социалистического строительства.

До I Всебелорусской конференции женщин-полек (январь 1925 г.) в БССР насчитывалось всего 159 делегаток польской национальности [4, л.58; 3, л.227]. С годами, однако, их численность возрастала, что видно из приведенной ниже таблицы:

Динамика численности делегаток-полек в БССР во второй половине 1920-х гг. [24, л.185; 11, л. 45-46]

Годы        В сельской местности    В городе     Всего

1925/26 г.                    675                 85               760
1926/27 г.                    920                256             1176
1927/28 г.                    981                260             1241

Следует отметить, что на увеличение численности делегаток-полек в 1927 г. повлияло присоединение Гомельщины. Около 40% делегаток этой национальности в 1927 г. были объединены в польских делегатских собраниях, работа которых проводилась преимущественно на польском языке и лишь в отдельных случаях на польско-белорусском. Остальная часть делегаток-полек была объединена в общих делегатских собраниях, где общение с ними велось на русском или белорусском языках. По мнению работников польбюро, это считалось в их работе отрицательным моментом [12, л.19].

С каждым годом число польских женских делегатских собраний возрастало: в 1925/26 г. их было проведено 5, в 1926/27 г. -- 11, а в 1927/28 г. -- 13 [12, л.19; 24, л.185; 9, л.81].

г) Крестьянские собрания, митинги и конференции.

Распространенной формой политико-массовой работы польбюро в деревне являлись сельские собрания, митинги и конференции. В отчете Польбюро ЦК КП(б)Б за первое полугодие 1924 г. писалось: "Волостных и районных конференций польского населения проведено 27, митингов, собраний и собеседований... около 6000. Районные и волостные конференции являются одной из лучших форм работы, дают положительные результаты в приближении польского населения к Компартии и Соввласти" [3, л.69].

Только за лето 1924 г. в БССР было проведено 128 собраний с польским населением. Еще 106 собраний с участием 4498 поляков было проведено с 1 января по 15 августа 1925 г. С октября 1925 г. по октябрь 1926 г. митинги и собрания в польской деревне посетило в общей сложности 28552 человека [3, л.52,210,217; 7, л.95,107]. Перед участниками собраний выступали работники польбюро и представители местной власти с разъяснением международной обстановки и внутреннего положения СССР, национальной и аграрной политики Коммунистической партии и по другим вопросам. Проведение собраний с участием крестьян-поляков, давали положительные результаты по их советизации. Если в 1925 г. в сельских советах БССР было 879 польских крестьян-активистов, то в 1926 г. -- 1288 [7, л.107].

 

Глава 3.

Комсомольцы, пионеры, добровольные общественные организации (МОПР, ОСОАВИАХИМ, Союз воинствующих безбожников); религиозно-общественные объединения католиков - поляков и антирелигиозная работа в БССР во второй половине 1920-х гг.

а) Комсомольцы.

Ленинский коммунистический союз молодежи Белоруссии (ЛКСМБ) рассматривался как партийный резерв, помощник партии в распространении коммунистического влияния на молодежь, втягивание ее через соответствующие особенные молодежи формы и методы в процесс общественно-политической жизни республики [8, с.152].

Ряды комсомола пополнялись из года в год. Если в январе 1924 г. в ЛКСМБ насчитывалось 12269 человек, то в ноябре 1925 г. -- 37679 [Гiсторыя, с. 348].

На протяжении второй половины 1920-х гг. во всех округах БССР наблюдался рост активности участия польской "рабоче-крестьянской молодежи", как в общественно-политической жизни республики в целом, так и в работе Коммунистического союза молодежи в частности. С 1 декабря 1925 г. по 1 мая 1926 г. в БССР было проведено 27 собраний молодежи (1123 участника) [2, с.107]. К концу 1920-х годов молодежь в польских национальных советах БССР составляла 12%. Часть их избиралась в состав председателей и секретарей нацсоветов (15% от общего числа избранных). Еще часть (около 20%) была среди руководства польских изб-читален. Некоторые из молодых поляков принимали активное участие в коллективизации польских деревень. Так, в Гомельском округе по их инициативе было организовано 2 колхоза, в Мозырском округе -- 1 [24, л.184]. Рост членов ЛКСМБ за счет польской молодежи выражался в следующих цифрах:

Динамика численности поляков членов ЛКСМБ в 1920-е гг. [4, л. 138; 3, л. 191; 7, л. 27; 12, л. 29; 24, л. 184-185; 11, л. 46].

Дата       Всего комсомольцев-поляков      %

1921 г.                      около 60
Начало 1924 г.                165                       1,3
1.01.1925 г.                      417                       2,3
1.01.1926 г.                      820                      2,0
1.01.1927 г.                     1205                      2,5
1.01.1928 г.                     1445                     2,3
1.01.1929 г.                     1925                     2,8

Из таблицы видно, что за 5 лет численность комсомольцев-поляков увеличилась более чем 11 раз. Наибольшую активность по вступлению в ряды ЛКСМБ польская молодежь проявила в 1925 и 1926 годах.

Следует отметить, что в 1920-е гг. комсомол в "польской деревне" был представлен гораздо сильнее, нежели Коммунистическая партия: к концу десятилетия число сельских комсомольских организаций в несколько раз превышало число сельских партийных ячеек. Всего по БССР комсомольских ячеек, проводящих свою работу на польском языке, в 1924 г. имелось 7, в 1925 г. -- 8 (одна -- в городе, остальные -- в сельской местности), в 1927 г. -- 11, в 1929 г. -- 25 [24, л.185; 12, л.29; 4, л.121].

б) Пионеры.

В послереволюционное время активно шло привлечение детей к общественной деятельности. В начале 1920-х гг. под руководством комсомола (в Москве) возникла и начала действовать Пионерская организация детей и юношества. Как и в комсомоле, членами этой организации становились дети рабочих и крестьян, но только младшего возраста. Одна из главных целей Пионерской организации состояла в том, чтобы не допускать возрождения буржуазных детских организаций (типа скаутских отрядов), их появления под новыми названиями [25, с.115-116].

По сведениям польбюро, в первой половине 1924 г. в Минске при польском детдоме N12 работали 2 группы пионеров и 1 группа -- при польской школе N33. Всего в столице БССР на то время имелось 90 пионеров польской национальности. Кроме того, по одной группе пионеров действовало в Витебске (53 чел.), в Бобруйске (при стекольном заводе им. Коминтерна, 38 чел.) и в Борисове (при детдоме, 30 чел.) [3, л.69]. По другим данным, осенью 1924 г. в Минске имелась группа юных пионеров польской национальности в количестве 60, а в Витебске -- 65 человек [3, л.55].

23 ноября 1924 г. на заседании пленума Польбюро ЦК КП(б)Б была заслушана "информация тов. Врублевского о работе среди польских пионеров". После чего постановили "расширить пионерскую работу в деревне, но только там, где имеется ячейка КСМ", "пунктами, где должна концентрироваться пионерская работа, считать школы", "работу среди пионеров Польбюро КСМ должно согласовывать с Польбюро Наркомпроса" [4, л.39,40].

В резолюции по докладу Польбюро ЦК и окружных польбюро, принятой на Всебелорусском совещании польработников в 1925 г., один из пунктов гласил: "Надо констатировать, что в особенности среди польской рабоче-крестьянской молодежи -- тягу в КСМ, детей, правда, главным образом рабочих -- в пионеры. Однако... в связи с отсутствием штатов и сил, есть большая опасность, что активность польской молодежи может пойти по ошибочным, враждебным Советскому государству рельсам, если мы не сумеем его охватить и направить в определенное русло" [3, л.159-161].

К лету 1925 г. в БССР было принято в пионеры около 600 поляков, все они находились исключительно в городах [4-11-3, л.121,138; 4-7-273, л.191]. На 15 июня 1926 г. в республике действовало уже 14 польских пионеротрядов и 11 польских звеньев при общих отрядах, которые в целом охватывали 850 человек [12, л.29].

в) МОПР.

В 1920-е годы в республике возникли совершенно новые виды общественно-политической деятельности. Характерной для этого периода стала деятельность так называемых добровольных обществ в поддержку Советской власти и ее начинаний. К добровольным обществам относились объединения, созданные и работающие под началом Коммунистической партии: Международная организация помощи борцам революции (МОПР), Союз обществ друзей обороны и авиационно-химического строительства (ОСОАВИАХИМ), Союз воинствующих безбожников (СВБ).

Организации МОПР занимались оказанием моральной, материальной, политической, юридической помощи жертвам классовой борьбы за рубежом. Упор в работе этой организации делался на распространение идей интернационализма, на оказание различных видов помощи политзаключенным разных стран и их семьям. Работа организации осуществлялась в форме широких кампаний, демонстраций, митингов солидарности с революционерами или за их освобождение. В 1920-е гг. в республике проводились акции поддержки арестованных в Польше революционеров, протесты против разгула репрессий, выступления в защиту политзаключенных [25, с.37,137-138; 16, с.464-465].

В какой степени польская молодежь в БССР была вовлечена в МОПР, определенно сказать трудно, ибо эта организация не вела учета по национальному признаку своих членов. Однако, если взять за основу приблизительные данные Польбюро ЦК КП(б)Б, то по ним видно, что на 1 августа 1927 г. в БССР насчитывалось около 30 польских ячеек МОПР [12, л.12,36]. В частности, 2 польские ячейки работали в Минске (137 поляков), еще 2 ячейки (50 чел.) функционировали в Слуцком округе. Хотя в Оршанском округе в 1928 г. было зафиксировано 4 польских ячейки МОПР (131 чел.), в дальнейшем проверка на местах показала, что они существовали только на бумаге. В Бобруйском округе в 1927 г. действовало 3 польских ячейки МОПР (около 56 чел.). Их работа заключалась в собирании членских взносов и постановке докладов "о белом терроре".

Во время проводимой кампании по оказанию материальной помощи голодающим Западной Белоруссии (в Польской республике) этими ячейками было собрано 63 рубля. Однако наибольшая активность в деятельности МОПР проявляли 4 ячейки МОПР (177 чел.), организованные в трех польских национальных советах Мозырского округа. В том же округе были созданы ячейки МОПР в "польских деревнях", находящихся на территории белорусских сельсоветов (дер. Забродье, Конопельки, Могильное, Зарубаны). Почти отсутствуют какие-либо сведения по другим округам БССР. Известно только, что в Полоцком округе в ячейках МОПР состояло всего 2 поляка [26, л.7,12; 27, л.4,7,27,36; 28, л.34,38,75,76; 29, л.38,42; 30, л.29,37; 31, л.72,79]. По данным Бюро ЦК КП(б)Б на 1 марта 1929 г. в БССР функционировало 32 польских ячейки МОПР [11, л.45].

г) ОСОАВИАХИМ.

Большое политическое значение органы власти придавали воспитанию у граждан Советской Белоруссии, в том числе и поляков, чувства советского патриотизма, готовность их защищать свою Родину -- страну Советов. В своей работе руководство республики опиралось на массовую общественную организацию "Союз обществ содействия обороне и авиационно-химическому строительству" (ОСОАВИАХИМ). Уставной задачей общества было объявлено содействие обороны страны, распространение военных знаний, политическая и военно-техническая подготовка, развитие массовых видов военно-прикладного спорта.

В связи с обострением международной обстановки в конце 1920-х гг. деятельность оборонных обществ в БССР активизировалась [25, с.138]. Что касается польского населения БССР, то установить точную численность его членства в ОСОВИАХИМ не представляется возможным, поскольку учет по национальному признаку в этой общественной организации, как и в МОПР, не проводился. В нашем распоряжении имеются лишь разрозненные данные, сохранившиеся в материалах Польбюро ЦК КП(б)Б. Они свидетельствуют о том, что в Бобруйском округе в 1926 г. было не более 20 поляков-членов ОСОАВИАХИМ. В 1927 г. в трех польских национальных советах Мозырского округа членами ОСОАВИАХИМ являлись 49 поляков. Еще 66 поляков числилось в этой же организации в Оршанском округе. Сохранились частичные сведения и по 1929 году. В частности, в Полоцком округе в указанное время были созданы 2 польские ячейки ОСОАВИАХИМ, которые вместе с двумя польскими ячейками МОПР охватывали в общей сложности 168 человек [29, л.93; 30, л.29,37,101; 28, л.34,38; 31, л.197,204]. Всего по БССР в начале 1929 г. имелось 30 ячеек ОСОАВИАХИМ, в которых большинство членов являлись поляками [11, л.45].

д) Религиозно-общественные объединения католиков-поляков и антирелигиозная работа в БССР во второй половине 1920-х гг.

В 1920-е гг. в Советской Белоруссии существовало ряд религиозно-общественных объединений, деятельность которых, несмотря на их церковную принадлежность, в определенной степени носили светский характер, поскольку своим поведением члены этих объединений оказывали влияние на общественную позицию верующих прихожан.

Одним из таких объединений было товарищество "терциариев", объединявшее добродетельных католиков (мужчин и женщин) старше 14 лет. В соответствии с их уставом, члены товарищества обязаны были укреплять семейные узы, поддерживать порядок в государстве и создавать организованную армию служителей церкви. Другим распространенным религиозно-общественным объединением среди католиков-поляков являлся "кружок Ружанца". Эти кружки существовали практически при каждом костеле. Форма их деятельности была весьма своеобразной: свои молитвы они сочетали с танцами и забавами.

Существовали и другие объединения верующих поляков: "Товарищество Святого Сердца Иисуса и Марии", в которое входили только женщины; "Товарищество непорочного зачатия Святой Девы", занимавшшеся воспитанием девушек; "Товарищество Святого Виккентия из Пауля", оказывавшее помощь больным и калекам; "Алонзы Гонза" , занимавшееся воспитанием мальчиков, и другие [32, с.57; 9, л.81]. Все эти религиозные объединения действовали в условиях строгой конспирации, так как опасались преследования со стороны Советской власти. Их "вина" заключалась в том, что свою борьбу за моральную чистоту в обществе они вели на религиозной основе, а не на идеях марксизма-ленинизма.

Организующей силой разного рода религиозных объединений среди верующих католиков (белорусов, поляков) являлись ксендзы. Они же возглавляли религиозные массовые католические общины. Каждая такая община могла объединять в себе несколько сот, а то и тысяч прихожан. Известно, что к началу 1926 г. таких общин в БССР насчитывалось 111 [33, л.216].

Влияние ксендзов на католическое население в БССР, в том числе и на польское национальное меньшинство, было значительным. В одной только Минской диоцезии в 1926 г. насчитывалось 160 тысяч католиков [34, s.283]. В границах БССР находилась также часть территории Могилевского архиепископства, что увеличивало численность приверженцев римско-католической церкви в республике, примерно, еще на несколько десятков тысяч человек. По состоянию на 15 марта 1926 г. в БССР действовало 83 костела, религиозную службу в которых проводили 44 ксендза [35, л.46].

Католический костел был одним из немногих легальных органов старого режима, который стоял в оппозиции к Советской власти. Так, в декабре 1924 г. заместитель полномочного представителя ОГПУ по БВО И.Опанский сообщал в ЦК КП(б)Б, что в республике насчитывается 36 служителей культов, враждебно настроенных по отношению к Советской власти, из которых 13 являлись ксендзами польской национальности. В этом же документе говорилось о том, что в Слуцком и Могилевском округах служители культа собирали подписи под призывом, что "Белоруссия не желает быть советской, а хочет быть польской" [32, с.58]. Подобные заявления органы Советской власти расценивали не иначе как проявление контрреволюции.

Политика советского государства по отношению к католической церкви проводилась в рамках антирелигиозного курса коммунистического руководства. Поначалу органы власти в БССР действовали осторожно. В частности, в 1925 г. в совершенно секретной партийной директиве предлагалось репрессивные меры к католическому духовенству применять избирательно (индивидуально), а в отношении членов религиозных кружков достаточно было вести разъяснительную работу [32, с.51]. В резолюции "Об антирелигиозной пропаганде среди католиков", утвержденной АПО ЦК КП(б)Б 24 апреля 1927 г., отмечалось, что "...Основной задачей антирелигиозной пропаганды не должно быть стремление сразу сделать верующих неверующими, ибо это невозможно...". Вместе с тем, в резолюции предлагалось взять "курс на организацию в местностях с католическим населением (там, где обеспечено должное руководство) ячеек "Союза безбожников"". Организующим ядром ячеек в первую очередь должны были стать члены КП(б)Б, ЛКСМБ, учителя, избачи и демобилизованные красноармейцы. Особое внимание в резолюции уделялось методам антирелигиозной борьбы:

"...Необходимо обратить самое серьезное внимание на выявление церковно-приходских активов, как кружки "живого руженца", терциарские, церковные советы и многие другие. Борьба с ними возможна только путем сопоставления активности масс, путем белее широкого вовлечения молодежи и взрослых в общественную советскую работу, путем вовлечения в кружки -- спортивные, самообразования, драматические, краеведения, хора, домоводства, кройки и шитья, с[ельско]-хозяйственные, природоведения и др. Особое внимание обратить на вовлечение в кружок сельхоз. Кооперации и домоводства, активность коих должна проявляться в первую очередь со стороны членов ячеек "Безбожник", инициаторов нового быта. Независимо от сего, организовать периодические массовые игры, празднества, развлечения и зрелища.

...Одной из важнейших форм антирелигиозной пропаганды является "индивидуальная пропаганда". Ячейки "Союза безбожников" должны поставить себе задачей активизацию членов ячейки в деле индивидуальной систематической работы среди соседей, близких знакомых...

...Необходимо усилить работу по дискредитации католического духовенства, как на почве его любовных похождений, так и на экономической, как то: взимание ксендзами высокой платы за похороны, свадьбу (доступной только имущим), дорогостоящее содержание ксендза, эксплуатация ксендзом прислуг верующих женщин и т.п. Необходимо стремиться вбить клин между ксендзом и верующими, между ксендзом и костельными советами и отдельными его членами и создать элементы недовольства ксендзом в целях подрыва его авторитета, не затрагивая вначале религиозных догм.

В случаях наличия недовольства со стороны католиков своим духовенством, массовая антирелигиозная работа должна становиться более решительной..., пуская в ход обличительные заметки в стенгазетах, статьи в периодической прессе, соблюдая соответствующую осторожность и настроение масс" [36, л.20-21].

Вскоре, однако, карательная политика в отношении католической церкви ужесточилась. Чтобы лишить католическое духовенство главенствующей опоры, в сентябре 1927 г. органы ГПУ арестовали проживающего в Могилеве епископа Б.Слоскана за "содействие лицам, ведущим на территории БССР шпионскую работу" [32, с.58; 37, л.164]. В последующие годы участились репрессии и в отношении других католических священников. Часть из них (29 человек) вынуждены были в 1928 г. отказаться от сана [2, с.139]. Ограничение прав религиозных объединений произошло весной 1929 г.: им запрещалась какая-либо благотворительная, производственная или просветительская деятельность. Тогда же прокатилась первая волна закрытия и разрушения культовых зданий.

Чтобы сохранить свое влияние на верующих католиков, в условиях, когда советское государство проводило жесткую антирелигиозную политику, ксендзам приходилось действовать более энергично. Все чаще они стали объезжать свои приходы, распускали слухи о якобы плохом отношении Советской власти ко всем полякам, усилили борьбу с разными проявлениями нового быта, выступали против пионеров, советской польской школы, образования польских национальных советов. Поскольку зажиточная часть крестьян-католиков находились в составе церковных советов и материально и организационно поддерживала жизнедеятельность костела, ксендзы были заинтересованы провести в избирательные органы власти своих сторонников, а потому призывали верующих католиков голосовать за их кандидатуры [24, л.175,176].

е) "Союз безбожников Белоруссии".

Во второй половине 1920-х гг. в Советской Белоруссии, равно как и в СССР в целом, был взят курс на построение безрелигиозного общества, в связи с чем особое внимание придавалось массовой атеистической работе. Значительную помощь в этом деле призвана была оказать добровольная общественная организация "Союз безбожников Белоруссии" во главе с его руководящим органом -- Центральным Советом. Организационное оформление Центрального Совета состоялось 30 марта 1926 г., когда постановлением Коллегии АПО ЦК и Секретариата ЦК КП(б)Б было создано временное организационное бюро для организации добровольного общества "Союза безбожников" с целью проведения антирелигиозной работы. Летом 1929 г. это общество было переименовано в "Союз воинствующих безбожников".

К тому времени в БССР среди польского населения действовало 33 кружка этой организации. Кроме того, довольно много крестьян-поляков принимало участие в общих кружках "Союза безбожников". В республике работал также семинар антирелигиозной пропаганды, собранный из учителей польских школ Минска. Предмет "Антирелигиозная пропаганда" был включен в программу обучения Польского педагогического техникума. Проводились и антирелигиозные кампании. К примеру, в Минске в 1929 г. прошла антипасхальная демонстрация, которая собрала 8 тысяч человек.

Следует отметить, что до создания "Союза безбожников" в БССР систематической антирелигиозной работы не велось. Даже отчасти существовало отрицательное мнение о целесообразности ведения особой антирелигиозной работы в силу тех отрицательных результатов, которые получились в деревне во время военного коммунизма и первых годов НЭПа при "неосторожной работе в области антирелигиозной пропаганды". Однако со второй половины 1924 г. атеистическая работа стала вновь набирать силу. Проводилась она в основном через семилетние школы и избы-читальни, где по мере возможности организовывались антирелигиозные кружки [33, л.58а; 24, л.176].

Для ведения антирелигиозной пропаганды среди национальных меньшинств при Центральном Совете "Союза безбожников Белоруссии" были организованы нацсекции (еврейская, латышская, польская) [32, с.57; 33, л.59]. Однако работа этих секций до 1929 г. была малоэффективной. В резолюции "Об антирелигиозной и антиклерикальной работе среди польнаселения", принятой на пленуме Польбюро ЦК КП(б)Б в октябре 1928 г., говорилось, "что антирелигиозная работа среди польского населения БССР является до сих пор самым слабым участком работы. Основная причина этого -- отсутствие подготовленных кадров пропагандистов, особенно в деревне, в связи с чем в антирелигиозной работе отсутствует систематичность и плановость... В последнее время... налицо, с одной стороны, усиление роста антирелигиозных и антиклерикальных настроений, особенно среди беднейшей части населения и молодежи, с другой стороны... активизация костела (б[ывшие] частые выезды ксендзов в деревню, организация религиозных кружков, сбор денег на ремонт и постройку костелов, участившаяся практика давления на массы, как напр[имер,] отказ отпущения грехов родителям пионеров, комсомольцев)" [6, л.81].

В качестве контрмеры против католического духовенства предлагался и такой: "Систематически вести компрометацию ксендзов и их ближайших помощников (членов костельных советов, руководителей религиозных кружков и прочего костельного актива), используя все неэтические их поступки в быту (пьянство, половая распущенность и т.п.), тесно увязывая эту компрометацию с критикой религии" [6, л.83].

О том, как проводилась антирелигиозная работа в сельской местности, можно судить по "Докладу о состоянии работы среди польского населения в Гомельском округе", материал которого был составлен на основании проведенного обследования трех польских нацсоветов, одного смешанного сельсовета, пяти польских изб-читален и двух польских сел, находящихся в белорусских сельсоветах [38, л. 122]. Приводящие в докладе сведения были типичными для всех округов БССР [39, л.51,56,57; 40, л.106,107,110,111 и др.].

Доклад представляет собой машинописный текст, однако в нем отсутствуют реквизиты и подпись. Известно только, что его составлял инструктор Польбюро ЦК ЛКСМБ. Хотя доклад не датирован, из его содержания и по смежным документам архивного дела устанавливается приблизительная дата его составления -- не позднее середины марта 1929 г. Доклад дается в извлечении. Ради устранения тяжеловесности стиля, некоторые слова и фразы в документе опущены и обозначены в тексте отточием.

"Вопрос антирелигиозной пропаганды среди польского крестьянства, молодежи и детей поставлен по округу неудовлетворительно. Ячейки "Безбожника", существующие при избах-читальнях, не являются массовыми организациями, состоя в большинстве случаев из учителей и комсомольцев. По 4 хатам-читальням (Рудне-Шлягино, Рудне-Столбунская, Заболотье и Мархлевск) всего в организацию "Безбожник" вовлечено 71 человек, из них только 21 человек взрослых крестьян, остальные комсомольцы и учителя [...] В Рудне-Столбунской [в избе-читальне] из 13 членов ячейки взрослых крестьян имеется только 3.

Регулярные антирелигиозные беседы проводятся только по Рудне-Шлягинской и Рудне-Столбунской избам-читальням, в остальных или совершенно отсутствуют, как [в деревне] Заболотье, или проводятся один раз в 2-3 месяца (Мархлевск). Из той регистрации, которая проводится в хатах-читальнях, можно судить, что проводимые беседы посещаются взрослыми крестьянами довольно удовлетворительно. В Рудне-Шлягинской избе-читальне, начиная с осени прошлого [1928] года до марта н.г. [1929] проведено всего 19 бесед, на которых присутствовало в общей сложности 1525 человек, из них 1112 мужчин и 413 женщин...

Имеются случаи по той же Рудне-Шлягино, когда крестьяне из религиозных кружков переходят в ячейку "Безбожник". Таких случаев до сего времени было 3. Уменьшилось также общее количество крестьян в религиозных кружках по сельсовету с 150 до 50... Но эти движения являются единичными и остальные избы-читальни... достаточной антирелигиозной работы не проводят, в то время когда имеются случаи, показывающие сильное религиозное влияние на крестьянскую массу и молодежь, например... в Заболотье на средства крестьян в прошлом [1928] году был построен костел, а из комсомольской ячейки за 1928 год исключено 4 человека за оторванность от общественной работы и хождение в костел...

Примерно такое же положение имеется и в Балашевской избе-читальне, где также в этом направлении работа не проводится в то время, когда религиозность имеется даже среди комсомольцев, на что указывает случай отказа со стороны их принять участие в субботнике перед рождеством..., мотивируя это тем, что "если они пойдут работать, то их коровы ослепнут". А в Рудне-Столбунской [избе-читальне] во время устроенного антирелигиозного вечера никто из беспартийных крестьян и молодежи не принимал участие в играх и танцах ввиду происходящего предпасхального поста..." [38, л.130-131].

Из материалов доклада видно, что даже в начале 1929 г. антирелигиозная работа в Гомельском округе имела много недостатков. В то же время следует отметить, что Гомельский округ был отнюдь не последним по проведению антирелигиозной пропаганды в польской среде, в других округах БССР дела в этой сфере обстояли приблизительно также или еще хуже.

Накануне массовой коллективизации отношения между советским государством и церковью еще более обострились. 10-14 июня 1929 г. в Москве проходил 2-й Всесоюзный съезд "Союза воинствующих безбожников", на котором была провозглашена цель: превратить СВБ в массовую организацию и парализовать влияние религиозных общин [41, с.84]. Как это осуществлялось на практике, можно видеть на примере совершенно секретного донесения председателя антикатолической секции "Союза безбожников" Гомельского округа Минейко. Отвечая на запрос Польбюро ЦК КП(б)Б от 24 декабря 1929 г., секретарь польбюро Гомельского окружкома Минейко (тогда он совмещал две должности) сухо констатировал:

"... по Гомельскому округу имеется ячеек безбожников антикатолической секции 13, членов 377, [антирелигиозных] кружков 14, служителей в кружках 500-600 чел., это объясняется тем, что посещение бывает текущее и часть населения не постоянно... посещает кружки" [38, л.180]. В документе отмечалось также, что религиозное влияние "среди поляков имеется еще сильное, но оно за последнее время теряет под собой почву и руководство... Бывшее количество кружков Рожанца по округу -- 26 с участниками в них -- 430 чел., в настоящее время имеется: 6 кружков с участниками в них 95 чел." [38, л. 180].

Такая быстрая убыль религиозных кружков объяснялась работой ячеек "СВБ", снятием ксендзами сана и высылкой некоторых руководителей религиозных кружков. В этой связи приводился следующий факт: в начале мая 1929 г. в польских населенных пунктах "отбывалось майское богослужение", были проведены аресты, и к середине месяца богослужение прекратилось [38, с.180].

В том же донесении сообщалось, что к январю 1930 г. из ранее имевшихся 7 костелов и 2 часовен осталось 2 костела (Гомеле и Речице) и 1 часовня в Рудне-Столбунском польском нацсовете. При этом пояснялось, что из бывших костелов только один сгорел во время пожара в Чечерске, а остальные (четыре) переданы под школы, больницу и клубы; колокола же их были переданы в фонд индустриализации. О драматическом положении, в котором оказалось тогда католическое духовенство, свидетельствует такой факт: на весь округ оставался только один ксендз в Гомеле [38, л.180 об.].

Члены Польбюро ЦК КП(б)Б были проинформированы о том, что во время организации колхозов все члены "Безбожников" активно принимали участие в этом деле, и наоборот, члены религиозных кружков выступали против коллективизации, говоря, что "коллективы" -- это дьявольские организации, что там будут бить крестьян розгами, как это было при крепостном праве, и что колхозников во время праздников и по воскресеньям будут заставлять работать. Также сообщалось, что члены религиозных кружков в "польдеревнях" Храпков и Берестечко проводили подпольные собрания, активно агитировали против вступления в колхозы и записывались в "коллектив" самыми последними, "лишь после того, как остальное население уже запишется" [38, л.180 об.].

Проведенный анализ документов позволяет сделать вывод, что католическая церковь в БССР в 1920-е годы была заинтересована в функционировании религиозно-общественных объединений, так как видела в этом оплот своего влияния на прихожан. Напротив, партийно-советское руководство республики, проводящее курс на построение атеистического общества, было заинтересовано в ликвидации всякого рода кружков при костелах. В конечном итоге это привело к ограничению прав религиозных католических объединений.

В конце 1920-х годов в республике, как и по всей стране, прокатилась волна закрытия и разрушения культовых зданий, ужесточились преследования и репрессии в отношении католического духовенства, которое власти рассматривали как легальную форму польского шпионажа. Закрепив в Конституции БССР в числе основных гражданских прав трудящихся право свободы совести, в республике, вместе с тем, проводилась политика, направленная против католической церкви. Значительное место здесь отводилось атеистической пропаганде.

Следует, однако, отметить, что во второй половине 1920-х гг. антирелигиозная работа в польской среде не носила массового характера, во многих случаях она проводилась формально, в силу слабой теоретической подготовленности пропагандистов. Несмотря на то, что авторитет католического духовенства был поколеблен (особенно среди подрастающего поколения), коренных перемен в мировоззрении польского населения БССР не произошло, что свидетельствует об устойчивости народных традиций. Особенно религиозным фанатизмом отличались женщины.

Партийное руководство БССР, в частности, Польбюро ЦК КП(б)Б, способствовало развитию общественно-политической жизни молодежи польской национальности, но только при условии поддержки политики Коммунистической партии и Советской власти. Именно в таком русле шла работа ЛКСМБ, пионерской организации, МОПР, ОСОВИАХИМ, Союза воинствующих безбожников. Документы, хотя и подтверждают участие поляков в этих организациях, однако отмечают недостаточную их активность, за исключением комсомола.

 

Глава 4

Польские нацсоветы, избирательные кампании.

 

а) Польские нацсоветы.

Особое место в политической организации общества отводилось Советам депутатов трудящихся. Согласно конституционным определениям (вторая Конституция БССР была принята в апреле 1927 г.), Советы являлись выборными органами государственной власти, политической основой БССР. Высшим органом был Всебелорусский съезд Советов, между съездами -- ЦИК БССР и его президиум. Местными органами являлись окружные, районные съезды, сельские, местечковые, городские Советы и их исполнительные органы.

Огромное внимание уделялось политическим кампаниям по подготовке и проведению выборов в Советы, как на республиканском, так и местном уровне. Главной задачей ставилась обеспечить как можно большее участие избирателей и избрание всех кандидатов в депутаты, которые были подобраны и прошли проверку на политическую лояльность к Советской власти и Коммунистической партии. С этой целью проводилась широкая агитационно-массовая работа [8, с. 152-153].

Основным органом, через который поляки вовлекались в управление государством, являлись польские национальные советы.

В 1924 г. в Белорусской ССР была проведена реформа административного устройства, целью которой стал переход от дореволюционной губернско-уездной системы к новой системе административно-территориальных единиц: "округ-район-сельсовет". Реформа учитывала и одно из основных направлений государственной национальной политики, принятой 2-й сессией ЦИК БССР 6-го созыва (июль 1924 г.). Постановлением "О практических мероприятиях по проведению национальной политики в Белоруссии" предполагалось создание благоприятных условий для развития национальных меньшинств, проживавших на территории республики.

Эта же сессия в постановлении "Об административно-хозяйственном делении БССР", утвердившем новую структуру административно-территориального устройства республики, поставила перед правительством задачу: "при окончательном определении состава районов и сельсоветов обеспечить возможность выделения местностей с преобладающим... польским... и другим населением в самостоятельные административные единицы...". По мнению руководства республики, это должно было содействовать приобщению к общественно-политической жизни более широкого круга населения.

Польские национальные советы организовывались на базе сельских советов. Как правило, они были небольшими по территории и численности населения. При их создании исходили из национально-территориального принципа, в соответствии с которым, прежде всего, учитывался этнический состав населения. Экономические, административные и другие мотивы имели второстепенное значение [42, с. 252-253; 43, л.158; 21, л.32].

На протяжении второй половины 1920-х гг. количество польских административных единиц неуклонно возрастало: в 1925 г. их было 2, в 1926 г. -- 13, а в 1929 г. -- 22 [11, л.43; 44, л.37; 24, л.186; 45, л.16; 46, л.35; 47, л.176]. К концу 1920-х гг. польские национальные советы в БССР охватывали собой 42% сельского или 33% всего населения польской национальности республики [2, с.167]. Такое положение обусловливалось тем, что поляки проживали в сельских поселениях некомпактно.

В национальных советах был создан такой же административный аппарат, как и в обычных. При каждом национальном совете с 1924 г. образовывались постоянные комиссии: сельскохозяйственная, культурно-просветительная, санитарная, торгово-кооперативная, местного хозяйства и благоустройства, финансово-налоговая и ревизионная. Каждая из этих комиссий возглавлялась либо председателем, либо членом совета. В комиссиях должны были предварительно прорабатываться все вопросы, относившиеся к ведению Совета, и после рассмотрения и утверждения президиумом или расширенным заседанием Совета этими же комиссиями и осуществляться [42, с.253-254].

За время своего развития польские национальные советы стали не только политической основой Советской власти в "польской деревне", но и важнейшими учреждениями крестьянского представительства.

б) Избирательные кампании

Политическая активность польского национального меньшинства БССР проявилась уже во время избирательной кампании 1924/25 гг. Тогда членами сельсоветов стали 262 поляка, еще 19 поляков были избраны в райисполкомы [21, л.8,31; 3, л.181,206; 4, л.129; 48, л.171].

Польбюро ЦК КП(б)Б постоянно держало в поле зрения вопросы, связанные с подготовкой к выборам и их проведением. Так, еще до начала отчетно-перевыборной кампании 1926/27 гг. руководство Польбюро ЦК дало указание, чтобы на местах все секретари окружных польбюро вошли в состав окружных избирательных комиссий, а райуполномоченные -- в районные избирательные комиссии. Им предписывалось наблюдать за тем, чтобы в ходе проведения выборов учитывался национальный фактор.

Во время отчетно-перевыборной кампании перед населением отчитывались все местные советские и культурно-просветительные организации. В таких округах, как Борисовский, Полоцкий, Слуцкий и Гомельский окрисполкомы, некоторые райисполкомы отчитывались перед польским населением на польском языке, что повышало интерес к таким собраниям со стороны сельских жителей польской национальности. На собраниях в разных местах присутствовало от 30 до 60% избирателей-поляков [12, л. 22-23].

Важным моментом в деятельности партийных организаций во время отчетно-перевыборных кампаний являлось проведение ими социально-классовой линии. Одним из ее проявлений было лишение избирательных прав тех, кто эксплуатировал чужой труд и своими действиями противопоставлял себя Советской власти. С другой стороны, поскольку Компартия и Советская власть опиралась в деревне, в первую очередь, на бедноту и батрачество, то при выдвижении кандидатов отдавалось предпочтение преимущественно этим слоям населения. Еще в январе 1926 г. Пленум ЦК КП(б)Б разработал практические мероприятия по повышению политической активности бедноты и батрачества. Пленум ЦК КП(б)Б потребовал от сельских партийных организаций немедленно приступить к созданию групп бедноты, которые должны были стать центрами формирования и воспитания крестьянского актива [49, с.142]. Такие группы создавались и при польских национальных советах [47, л.191об.].

Группы польской бедноты занимались актуальными вопросами деревенской жизни: помогали выявлять скрытые земельные наделы у кулаков и зажиточных; следили, чтобы при проведении хлебозаготовок соблюдался классовый принцип; помогали устанавливать размер сельскохозяйственного налога на крестьянские хозяйства; выдвигали во время выборов единый список кандидатов от батраков, бедняков и середняков; боролись с попытками "кулачества" провести своих представителей в сельские советы [49, с.143].

В 1926/27 гг. местными парторганами и некоторыми работниками польбюро проводилась политическая и организационная работа среди польской бедноты, прежде всего в польских национальных советах. Данная работа проводилась в форме бедняцких собраний. Во время их проведения главными вопросами на повестке дня являлись обсуждение кандидатур на выборы и "о значении бедняцких собраний". По имеющимся неполным данным, в отчетно-перевыборную кампанию 1926/27 гг. таких собраний было проведено: в Минском округе (в одном польском нацсовете) -- 3, Бобруйском -- 18, Полоцком -- 18, Мозырском -- 13, Борисовском округе -- 29. Всего 81 собрание [12, л.24].

В тех местах, где проводились собрания бедноты, интерес к выборам был большим, нежели там, где их не проводили. Во многих населенных пунктах беднота массово являлась на выборные собрания, где чувствовала себя хозяином положения, голосуя за кандидатуры, выставляемые партячейкой или группой бедноты, и проваливая кандидатуры, выставляемые зажиточной частью крестьянства. Так, если в предыдущую отчетно-перевыборную кампанию в составе Хрипелевского польского национального совета находились 1 бедняк, 6 середняков и 4 зажиточных, то в 1927 г. состав в том же нацсовете был уже иной: 7 бедняков, 4 середняка и 1 зажиточный [12, л.24-25].

В 1927 году отмечался политический рост активности польской бедноты по сравнению с предыдущими выборами. Это особенно было заметно в польских нацсоветах, где в неприкрытой форме столкнулись интересы зажиточных и бедняцких слоев населения. В то же время в смешанных белорусско-польских деревнях сторонников Советской власти среди польской бедноты было значительно меньше, ибо там, в связи с национальной пестротой населения, "кулакам" чаще удавалось повести за собой бедняцкую часть крестьян-поляков.

Что касается середняцкой части населения -- самой массовой социальной прослойки польских крестьян, то она в основном голосовала заодно с бедняками. Однако отмечались и факты колебания, выражавшиеся в воздержании от голосования, а также явного голосования в пользу зажиточной части деревни. В некоторых местах в смешанных в национальном отношении деревнях или сельсоветах имели место факты так называемого национального единства, где классовая дифференциация крестьян-поляков не проявлялась [12, л.25-26].

Во время отчетно-перевыборной кампании 1926/27 г. зажиточная часть польских крестьян была не менее активна, чем беднота. Однако ее интересы шли в разрез с проводимым курсом Компартии. На выборах свои политические взгляды и экономические интересы так называемое кулачество отстаивало путем агитации, привлекая на свою сторону в основном крестьян-середняков. В силу сложившихся политических обстоятельств им нередко приходилось действовать конспиративно. К примеру, в Борисовском округе накануне выборов зажиточные крестьяне-поляки провели нелегальное собрание, на котором обсудили вопрос, каким образом можно поссорить бедноту с середняками. В целом, однако, следует отметить, что с 1927 г. позиции зажиточных крестьян-поляков в органах государственного управления стали ослабевать.

Удельный вес избирателей на выборных собраниях в польских национальных советах в среднем выражался по округам БССР в следующих цифрах: Минский округ -- 61%, Борисовский -- 65%, Бобруйский -- 48%, Мозырский -- 62%: Если удельный вес участвующих в выборах сельских советов по БССР составлял в среднем 46,3%, то в польских нацсоветах -- 50,6% [Подсчитано по: 12, л.25-26; 23, л.19].

Результаты отчетно-перевыборной кампании 1926/27 г. среди польской национальности БССР по округам [Подсчитано по: 12, л.26-27].

Сельские Советы и райисполкомы:

Округа    Членов БССР     Председателей сельсоветов     Членов сельсоветов

Борисовский        82                             2                                        10
Бобруйский          53                             5                                          7
Витебский            42                              -                                          5
Гомельский          46                              9                                          3
Калининский        4                              1                                           -
Минский              38                              5                                           5
Могилевский        57                             4                                           5
Мозырский           60                             5                                           5
Оршанский          23                              1                                           3
Полоцкий             37                              1                                           7
Речицкий             57                               6                                           8
Слуцкий               23                               1                                           3

ИТОГО:              522                              40                                         62

Окружные исполкомы и городские Советы:

Округа БССР    Членов окрисполкомов     Членов горсоветов    Членов президиума горсоветов

Борисовский                             1                           10                             2
Бобруйский                               3                             9                             1
Витебский                                 1                             9                             -
Гомельский                               2                             7                             -
Калининский                            1                            1                             1
Минский                                    3                            2                             2
Могилевский                             1                            7                             -
Мозырский                                3                             2                             2
Оршанский                                1                             2                             1
Полоцкий                                   1                             1                             -
Речицкий                                   1                              -                              -
Слуцкий                                     2                              -                              -

ИТОГО:                                     20                            50                            9

Приведенные в таблице сведения можно дополнить следующими цифрами: в 1927 г. среди польского населения было избрано членов ЦИК БССР -- 13 человек, членов президиумов окрисполкомов -- 2, председателей райисполкомов -- 2, членов горсоветов неокружных городов -- 33, членов местечковых советов -- 17, делегатов районных съездов -- 183, делегатов окружных съездов -- 92, членов ревизионных комиссий местечковых и сельских советов -- 131, членов ревизионных комиссий райисполкомов -- 12 [12, л. 26 - 27].

Из приведенных цифр видно, что количество поляков в органах государственного управления по сравнению с выборами 1924/25 гг. значительно увеличилось, что объясняется, главным образом, ростом политической активности польского населения вследствие проводимой в то время политики коренизации.

Политико-массовая работа, проводимая в "польской деревне" во время отчетно-перевыборной кампании 1928/29 гг., способствовала повышению политической активности избирателей польской национальности. Конкретным проявлением этого явилось увеличение процента участия поляков в отчетных и избирательных собраниях. Если в целом по республике средний показатель участия избирателей составлял 58,6 %, то среди польского населения он выражался в 62,6 %, а в польских нацсоветах -- 66,3 %. Таким образом, по сравнению с выборами 1926/27 гг. удельный вес избирателей в польских нацсоветах повысился на 15,7 %.

Если в 1927 г. членами сельских Советов являлись 522 поляка, то в 1929 г. их число возросло более чем в 2 раза. Причем среди них увеличился удельный вес бедняцких слоев населения, что видно по социальному составу избранных (1927/1929, в процентах): батраков -- 0,6/4,1, служащих -- 7,9/3,6, освобожденных от налогов -- 24,5/51,9, середняков -- 58,3/36,8, зажиточных -- 8,7/3,6 [12, л.26-27; 50, л.27; 24, л.182,188; 23, л.19].

В состав польских национальных Советов республики были также избраны 30 коммунистов (6,9%) и 35 комсомольцев (8,6%) [23, л.19].

Участие поляков БССР в избирательных кампаниях 1923/24 -- 1928/29 гг.

[Подсчитано по: 21, л.28,29,31; 13, л.46; 48, л.171; 3, л.206; 7, л.23; 4, л.47; 4, л.182-183, 188; 12, л.27; 11, л.43]

                                                              1923/24    1924/25    1925/26    1926/27    1928/29

Членов ЦИК                                             8%            7%             6%          13%       Свед.нет
Членов окружных исполкомов            3,3%         2,3%            8%          2,5%       Свед.нет   
Членов районных исполкомов            0,9%         1,5%           2,5%         3,1%       Свед.нет
Членов сельских исполкомов              1,8%          1,6%          2,3%         2,2%       2,7%
Председателей сельсоветов          Свед.нет     Свед.нет     Свед.нет     2,8%       2,5%
Членов горсоветов                         Свед.нет         3,2%            2%           2,2%       2,7%
Членов сельских комиссий           Свед.нет     Свед.нет     Свед.нет     2,7%       2,4%

Выборы 1928/29 гг. во многих регионах показали усиление классовой солидарности между польской и белорусской беднотой. В частности, в Минском и Бобруйском округах польская беднота голосовала против кандидатов "кулаков"-поляков, выбирая бедняков-белорусов. Отмечались случаи, когда польская беднота опротестовывала выборы лишь потому, что в Советы прошли "кулаки". Польский середняк в преобладающей своей массе выставлял кандидатуры вместе с беднотой. Что касается польской сельской интеллигенции, то и в ее рядах не было единства. Основная ее часть активно принимала участие в перевыборной кампании сельсоветов, голосуя за сторонников Советской власти. Вместе с тем были и такие, кто, согласно партийной терминологии того времени, сохранял нейтралитет в классовой борьбе в деревне. Или же открыто выступал на стороне "кулаков", поддерживая их кандидатуры и голосуя за них, как это было, например, в Гомельском и Бобруйском округах.

Во время отчетно-перевыборной кампании 1928/29 гг. наравне с усилением активности просоветски настроенной бедноты и части середняков проявлялась и враждебная к Советской власти активность со стороны "кулацких элементов и католического духовенства". В Гомельском, Мозырском и Минском округах зажиточные крестьяне во время избирательной кампании собирались тайными сходками или устраивали вечеринки, на которых обсуждали кандидатуры в состав Совета. В Копыльском районе Минского округа кулаки запугивали бедноту и середняков приходом польской армии. В Паричском районе (Бобруйский округ) они устраивали террор по отношению к отдельным комсомольцам и беспартийным активистам деревни. Играя на национальных чувствах, зажиточные крестьяне нередко пытались "натравить" бедняков и середняков поляков против белорусской середняцкой части деревни, что, в частности, наблюдалось в Свислочском районе Бобруйского округа. Посылка пьяных на избирательные собрания, дабы сорвать проведение выборов, имела место в Замосточском польском нацсовете Минского округа [23, л.19-20; 24, л.187-188].

Все эти факты партийное руководство республики расценивало как проявление скрытой контрреволюции. Ряд категорий граждан были лишены избирательного права. В частности, среди поляков, проживающих в сельской местности, таких оказалось 1357 человек. В это число входило 555 кулаков, пользующихся постоянной наемной силой, 47 ксендзов, 68 бывших царских и белогвардейских офицеров, 145 бывших полицейских и жандармов, 126 торговцев. Кроме того, права голоса были лишены в окружных городах 15, а в неокружных городах -- 109 лиц польской национальности [24, л.187; 50, л.30,34].

В ряде мест отмечались случаи классовой пассивности бедняков-поляков на общих собраниях бедноты. Это проявлялось в том, что некоторые бедняки не голосовали за кандидатуры, выдвинутые общим собранием бедноты, из-за присутствия на тех собраниях большого количества середняков и даже зажиточных, которые проявляли себя более активно, "затушевывая" бедноту. С другой стороны, имелись случаи, когда середняки на избирательных собраниях отказывались голосовать за кандидатуры бедняков. По мнению работников польбюро, это являлось следствием ошибки партийных органов в отношении середняка -- случаи недопущения на собрания бедноты середняков и выдвижение исключительно бедняцких кандидатур на общих собраниях [23, л.20].

Из приведенных фактов следует, что в местностях компактного проживания крестьян-поляков создавались административные единицы -- польские национальные советы. По мнению руководства республики, это должно было содействовать сближению населения с советской системой и формированию польской советской общественности. Уже с середины 1920-х гг. повышалась активность участия поляков в выборах Советов как органов власти. При этом увеличивался удельный вес бедноты и уменьшалось число зажиточных среди их членов. Это говорит о возрастающей политической активности бедняцкой прослойки польских крестьян и появления у них классового самосознания. Наряду с этим, под влиянием "классовой борьбы", которую проводила Коммунистическая партия против "кулачества", оживилась антисоветская деятельность зажиточной части крестьян-поляков. Все это в целом способствовало нарастанию политической напряженности в "польской деревне" БССР накануне сплошной коллективизации.

Отчетно-перевыборная кампании 1928/29 гг. конкретно показала, насколько было советизировано польское население БССР к концу 1920-х гг. Средний показатель участия избирателей-поляков по республике составил 62,6 процента.

 

          Литература и источники:

1. Савчук Е. Ф. Влияние советско-польской войны на отношения советской власти и польского населения Беларуси . Рыжскi мiрны дагавор 1921 г. i лссы народаў Усходняй Еўропы: Матэрыялы мiжнар. навук.-тэарэт. канф. (Мiнск, 16-17 сакавiка 2001 г.) / Пад навук. рэд. У.Ф.Ладысева. Мн., 2001, с.189-190.
2. Костюшко И. И. Польское национальное меньшинство в СССР (1920-е годы). М., 2001.
3. НАРБ. Ф.4-п. Оп.7. Д.273.
4. Там же. Оп. 11. Д. 3.
5. Там же. Д. 10.
6. Там же. Оп. 7. Д. 280.
7. Там же. Д. 274.
8. Платонаў Р. П. Беларусь у мiжваенны перыяд // Беларусь на мяжы тысячагоддзяў. Мн., 2000.
9. НАРБ. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 76.
10. Там же. Д. 68.
11. Там же. Оп. 3. Д. 32.
12. Там же. Оп. 11. Д. 78.
13. Там же. Д. 59.
14. Там же. Оп. 3. Д. 33.
15. Там же. Ф. 265. Оп. 1. Д. 666.
16. Гiсторыя Беларускай ССР. У 5-цi тт. Т. 3. Мн., 1973.
17. НАРБ. Ф. 701. Оп. 1. Д. 92.
18. Очерки истории профсоюзов Белоруссии (1906-1969 гг.). Мн., 1970.
19. НАРБ. Ф. 265. Оп. 1. Д. 2385.
20. Там же. Ф. 30. Оп. 3. Д. 1144.
21. Там же. Ф. 701. Оп. 1. Д. 5.
22. Там же. Д. 40.
23. Там же. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 122.
24. Там же. Д. 125.
25. Ильина И. Н. Общественные организации России в 1920-е годы. М., 2000.
26. НАРБ. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 105.
27. Там же. Д. 115.
28. Там же. Д. 112.
29. Там же. Д. 99.
30. Там же. Д. 109.
31. Там же. Д. 113.
32. Пушкiн I. Грамадска-палiтычная актыўнасць палякаў БССР у 20-я гады i адносiны да iх з боку дзяржаўнага кiраўнiцтва . Край. Дыялог на сумежжы культур. Магiлсў, 2000.
33. НАРБ. Ф. 701. Оп. 1. Д. 91.
34. Iwanow M. Pierwszy narod ukarany. Polacy w zwiazku radeckim 1921 - 1939. Warszawa - Wroclaw, 1991.
35. НАРБ. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 56.
36. Там же. Оп. 7. Д. 131.
37. Там же. Оп. 11. Д. 81.
38. Там же. Д. 104.
39. Там же. Д. 100.
40. Там же. Д. 102.
41. Московкина Е. В. Культурное строительство в белорусской деревне: Из опыта работы КПБ. Мн., 1983.
42. Елизаров С. А. Национальные советы в структуре административно-территориального устройства БССР в 1920-30-е гг. Этнiчныя супольнасцi ў Беларусi: гiсторыя i сучаснасць. Матэрыялы навук. канф., (Мiнск, 6-7 снежня 2001 г.) У. I. Навiцкi, М. С. Сташкевiч. Мн., 2001.
43. НАРБ. Ф. 34. Оп. 1. Д. 742.
44. Там же. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 94.
45. Там же. Ф. 701. Оп. 1. Д. 55.
46. Там же. Ф. 4-п. Оп. 11. Д. 91.
47. Там же. Д. 92.
48. Там же. Д. 11.
49. Костюк М. П. Идейно-политическое воспитание крестьянства. Мн., 1979.
50. НАРБ. Ф. 701. Оп. 1. Д. 96.