Яков Басин. Исторические книги, статьи, очерки.

Вот две цитаты из произведений одного автора об одном и том же событии – с разницей между датами публикации в 20 лет. Событие Октябрьский переворот 1917 года. Автор – Иосиф Сталин. Первая цитата из его статьи в «Правде» от 6 ноября 1918 г. (№ 241), посвящённой годовщине захвата власти «Вся работа по практической организации восстания проходила под непосредственным руководством председателя Петроградского совета Троцкого. Можно с уверенностью сказать, что быстрым переходом гарнизона на сторону Совета и умелой постановкой работы Военно-Революционного Комитета партия обязана, прежде всего и главным образом, т. Троцкому». Этот текст сам Троцкий цитирует в своих статьях.

Вторая цитата – из «Краткого курса истории ВКП(б)», вышедшего осенью 1938 г. (с. 197) «16 октября 1917 г. состоялось расширенное заседание ЦК партии. На нём был создан партийный центр по руководству восстанием во главе со Сталиным. Этот партийный центр руководил фактически всем восстанием». Эту цитату приводит в своём предисловии к изданию дневников и писем Л. Троцкого (М., 1994) историк А. Авторханов. Немаловажно указать, что вторая цитата взята из книги, которая своим появлением целиком обязана самому Сталину он был не только инициатором её создания и руководителем авторского коллектива, но и автором главы о диалектическом и историческом материализме. Понятно, что ни одно слово в этой книге не могло появиться без согласования с ним.

Как же могло случиться, что сам Сталин в таком судьбоносном для страны документе, как «Краткий курс», в «евангелии сталинизма», получившем на самом олимпе партийной власти статус энциклопедии основных знаний в области марксизма-ленинизма, мог, противореча историческим документам, фактам, свидетелям и самому себе, допустить такую вопиющую фальсификацию Оказывается, могло. Просто между двумя публикациями прошло 20 лет. Ровно столько, сколько понадобилось самому Сталину на то, чтобы стать единоличным диктатором и тираном огромного государства, занимавшего шестую часть земной суши. Как заметил А. Авторханов, просто «неограниченная власть давала Сталину неограниченные возможности фальсифицировать историю».

1

Большевики, совершившие государственный переворот и установившие свою собственную форму правления на огромной территории бывшей Российской империи, прекрасно понимали, что только на штыках они удержать власть не смогут. Стремление народов к суверенизации – такая мощная центробежная сила, которая рано или поздно способна взорвать государство изнутри. Основная тенденция ХХ века – распад империй и становление мононациональных государств – неизбежно должна была коснуться СССР, что в конце концов и произошло. Поэтому единственной надёжной гарантией сохранения власти для большевиков стала мощная идеологическая обработка населения, способная основную массу убедить (а сомневающихся принудить) поверить в правильность избранного руководством страны пути. И не только поверить, но и быть готовыми жертвовать собой ради торжества провозглашённых большевиками идей.

Требования же к народу предъявлялись весьма «скромные» преданность «вождям», коллективизм и предельно умеренные материальные и культурные запросы.

Надо сказать, что свою задачу – в предельно короткий срок создать у миллионов людей мифологизированное сознание, содержащее не реальное представление об окружающей политической действительности, а вымышленное, привнесённое в него искусственно – большевики решили блестяще. Главным из всех мифов, рождённых советской пропагандистской машиной, был миф о преимуществах со циалистического строя и величии Сталина. Официальные характеристики вождя были озвучены уже на XVII съезде ВКП(б) в январе 1934 г. «великий стратег социализма», «гениальный вождь прогрессивного человечества», «испытанный, мудрый и любимый вождь советского народа». К этому же времени были сформулированы и основные мифы, составляющие суть советской политической мифологии. Можно назвать несколько основных. Миф о научном характере большевистской теории. Миф об СССР как о самой передовой стране в мире. Миф об осуществлении строительства социализма.
Миф о «своей» – «родной и народной» – власти. Миф о морально-политическом единстве советского народа. Миф о счастливой и зажиточной жизни в СССР. Миф о социалистическом гуманизме…

Но для утверждения всех этих мифов нужно было написать, по сути дела, новую историю СССР, а точнее, новую историю партии большевиков, и избавиться от носителей подлинной истории. Носителями подлинной истории «занялись» существовавшие для решения таких задач особые органы, а для создания новой истории нашлась и особая когорта «историков» – сталинских мифотворцев.

Переоценка исторического прошлого советской страны была завершена в целом уже к 1934 году и закреплена решениями XVII съезда ВКП(б). Официальная советская историография к этому времени приобрела собственный и достаточно логичный порядок. Этому предшествовала огромная организационная работа. Во всём государстве из учреждений и из личных владений были централизованно изъяты для архива ЦК все материалы, имеющие хоть какое-нибудь отношение к истории партии. Было принято решение о строгом ограничении доступа к ним, особенно к документам периода революции и гражданской войны.

Началась совершенно беззастенчивая фальсификация недавнего прошлого. Стали появляться работы, в которых (при наличии живых свидетелей!) без зазрения совести искажался смысл происшедших событий, их хронология. Менялся состав действующих лиц, возникла и начала культивироваться схема «двух вождей» Октября. Антинаучный характер новой исторической «науки» приводил к вульгаризации и упрощенчеству, к догматизации мысли и откровенной лжи. Появилась целая плеяда историков, которые стали самоотверженно выполнять волю партийной бюрократии, перекраивая недавнюю историю на потребу дня. Лишённые научной добросовестности и творческой самостоятельности, эти люди превращались в бездумных исполнителей чужой злой воли. Будущее показало, что большинство из них, выполнив возложенную на них миссию, тихо исчезало не только из науки, но и из жизни.

С шумной политической кампании конца 1929 г. в связи с 50-летием Сталина началось безобразное раздувание культа его личности. Сначала понемногу, а потом всё активнее и активнее из общества стали удалять тех, кто мог опротестовать эту великую ложь эпохи. Начал раскручиваться маховик массовых репрессий. К 1934 году Сталин уже успел путём нескольких «чисток» физически убрать из рядов ВКП(б) значительную часть тех членов партии, которые, по сути дела, составляли её элиту и в прошлом были активными участниками процесса становления советской власти. Естественно, в первую очередь это коснулось наиболее образованной и подготовленной идеологически части партийных кадров – представителей интеллигенции. По данным А. Авторханова, количество служащих с марта 1928 г., когда их число составляло 19,9% членов партии (почти каждый 5-й), уменьшилось до 7,7% (каждый 14-й).

Что же касается генеральной «чистки», то и она не заставила себя долго ждать.

10 декабря 1932 г. Сталин принимает решение о проведении радикальной и универсальной «чистки» партии. Оформляется это решением Политбюро и утверждается как постановление пленума ЦК и ЦКК от 12 января 1933 г. Постановление это состоит всего из двух абзацев, и есть смысл привести его полностью.

«О чистке партии.

1. Объединённый пленум ЦК и ЦКК одобряет решение Политбюро ЦК о проведении чистки партии в течение 1933 года и приостановке приёма в партию до окончания чистки.

2. Объединённый пленум ЦК и ЦКК поручает Политбюро ЦК и Президиуму ЦКК организовать дело чистки партии таким образом, чтобы обеспечить в партии железную пролетарскую дисциплину и очищение партийных рядов от всех ненадёжных, неустойчивых и примазавшихся элементов».

То есть, как выразился тот же А. Авторханов, «чистку» партии Сталин от имени ЦК и ЦКК поручил самому себе. А вот и результаты этой «чистки» если в марте 1932 г. в партии насчитывалось (округлённо) 3,2 млн. членов, то в феврале 1934 г. их было уже 2,8 млн. («Технология власти», Посев, 1976). Убирали всех, кто мог бы опровергнуть насаждаемую Сталиным новую, во многом фальсифицированную, историю советской власти. Вот почему самые серьёзные изменения происходили именно в исторической науке. И не только с точки зрения пересмотра прошлого, но и с точки зрения сокрытия кровавого настоящего. И поводов для этого было более чем достаточно.

Установление тоталитарного режима обеспечивалось большой кровью. Насилие сопровождало жизнь советского общества на всём протяжении его существования. Более того, оно было в этом обществе едва ли не основным средством решения социальных проблем. Начиналось оно с репрессий против «враждебных классов», но очень скоро трансформировалось в репрессии против оппозиционно настроенных членов самой большевистской партии, а в конечном счёте превратилось в универсальное средство подавления всего населения. Многомиллионными жертвами заплатила страна за неуёмное честолюбие и абсолютное отсутствие нравственных начал своего лидера.

Где, в какой другой стране власть пролила столько крови! Где, в какой другой стране было уплачено миллионами человеческих жизней за установление нового общественного порядка! Самым же трагическим следствием всех этих событий стало формирование люмпенизированного общества, заражённого ядом насилия. И речь идёт не о росте уголовной преступности, а о том, что в огромной стране люди в своём подавляющем большинстве не знают иного способа решения социальных проблем, кроме насилия.

Сквозь всю историю советского общества проходит выискивание внутреннего врага, виновного во всех бедах и неудачах страны. В течение нескольких десятилетий слово «расстрелять» было почти обиходным. Оно было на устах у всех, независимо от того, на какой ступени социальной лестницы и на каком уровне образованности человек находился, – от простой работницы до доктора наук.

«Замысел сталинизма, – писал известный философ Роман Редлих, – заключается в построении общества, утратившего самый инстинкт свободы. Члены этого общества должны объективное рабство воспринимать как свободу… Беспрерывным насилием можно добиться от человека даже внутреннего отречения от свободы, страха перед свободой, страха перед собственным мнением, страха перед собственной совестью» («Сталинщина как духовный феномен», Посев, 1971).

2

«Любая власть лицемерна, но большевистская относится к категории уникальных», – замечает в книге «Сумерки» академик А. Н. Яковлев. Первым, кто в полной мере разоблачил всю ложь и лицемерие власти большевиков, был Лев Троцкий, человек, который сам в своё время, может быть, больше других сделал для становления этой власти. Свыше 80 лет назад им была опубликована книга «Сталинская школа фальсификаций», в которой он на основании подлинных документов партии опровергал измышления сталинской пропаганды.

Полное название этой книги звучит так «Сталинская школа фальсификаций Поправки и дополнения к литературе эпигонов». Её первое издание на русском языке осуществило в 1932 г. берлинское издательство «Гранит». Несмотря на столь серьёзный возраст, эта книга и сегодня читается так, как будто написана только вчера. Она так и осталась в истории не только как первое, но и как одно из самых серьёзных исследований того периода в жизни советского общества, когда в советской исторической науке был совершён трагический переворот, а правда уступила место политической конъюнктуре.

Незадолго до этого Л. Троцкий опубликовал двухтомную автобиографию «Моя жизнь» (1930). Без малейших перерывов выходил в те годы в свет журнал «Бюллетень оппозиции», который Троцкий начал издавать в 1931 г. Полным ходом шла работа над трёхтомной «Историей русской революции». Каждой своей статьёй, каждой новой книгой Троцкий обличал сталинский режим, обвиняя его в предательстве идеалов коммунизма. Именно Лев Троцкий одним из первых в истории оценил поистине контрреволюционный переворот, совершённый Сталиным.

«Уже во времена Аристотеля, – писал А. Авторханов, – были известны три главных формы правления – автократия, аристократия (олигархия) и демократия... В начале ХХ века появилась новая, доселе неизвестная, четвёртая форма правления – коммунистическая партократия. Она воплощает в себе элементы всех трёх классических форм автократии – тирания Сталина, олигархии – диктатура Политбюро и псевдодемократии – система Советов» («Происхождение партократии», Посев, 1973). Центральное место в этой конструкции занимала фигура Сталина, и именно на неё была направлена вся сила обличительного материала, который собрал и обнародовал изгнанный из страны опальный герой Октябрьского переворота и гражданской войны Лев Троцкий.

Концепция установленной большевиками власти в основе своей строилась на принципе «общественного блага» для всех. Не вышло. Вышло так, как предвидел Уинстон Черчилль «Врождённый порок капитализма – неравномерное распределение благ. Врождённое достоинство социализма – равное распределение лишений». Правда, когда Черчилль писал эти строки, он ещё не подозревал, что в самой идее социалистического общества заложен фундамент образования властной олигархии, способной для удержания власти взять на вооружение капиталистический принцип неравномерного распределения благ и создать целую систему привилегий, которыми власть будет покупать преданность собственной бюрократии. «Достоинство» социализма неизбежно превратится в его порок.

Троцкий, Западный фронт, 1920

В своё время Троцкий одним из первых в советском руководстве оценил гибельность продолжения в стране политики «военного коммунизма», которая привела к развалу народного хозяйства. Как известно, использование товарно-рыночных отношений было первоначально отвергнуто партией, хотя это было единственным решением возникших тогда экономических проблем. Новая экономическая политика (НЭП) стала фактически реставрацией капитализма в экономике, что для власти большевиков, как раз с этим и боровшейся, было неприемлемо, поэтому параллельно с экономической либерализацией шло всеобщее «закручивание гаек» в политической сфере. Это и привело к тому, что именно тогда и были заложены в стране основы тоталитаризма. Были окончательно распущены все сохранившие до того времени легальность небольшевистские партии. Внутри самой партии большевиков был принят курс на постепенное уничтожение любых форм оппозиций.

Был официально взят курс на установление в стране полного единомыслия по всем вопросам.

Буквально с первых дней прихода к власти большевики взяли курс на всеобщее огосударствление экономики и ликвидацию местного самоуправления, что в условиях огромного государства привело к невероятному росту госаппарата, взвалившего на себя множество функций, в исполнение которых государство до революции не вмешивалось. Именно партия с каждым днём всё более и более усиливала свой контроль над всем, что происходило в стране от деятельности фабрик и заводов до жизни домовых комитетов. Всё это неизбежно приводило к сосредоточению в руках партии всей и хозяйственной, и политической жизни государства.

Наличие заинтересованных привилегиями, а потому и проявляющих особое усердие в работе преданных членов партии на самых низовых уровнях власти позволяло путём партийных выборов подбирать состав всех без исключения партийных органов – от губернских комитетов до ЦК партии, избираемого съездом партии. Выстроив эту политическую пирамиду, Сталин, начиная с 1922 года, методично расставляет на все ключевые посты и в партийных, и в административных органах своих сторонников, и можно сказать, что к 1925 г. эту работу он в целом завершает. С января 1926 г., после прошедшего за месяц до этого, в декабре предыдущего года, XIV съезда ВКП(б), Сталин становится единоличным лидером партии, а значит, и всей страны в его руках – свой ЦК, своё Политбюро и абсолютное большинство в партии. Оппозиция ему нужна исключительно для того, чтобы создавать видимость наличия врагов, в борьбе с которыми можно было постепенно наращивать свою репрессивную политику.

Так в СССР возникла грандиозная бюрократическая система власти, поддержки у которой Троцкий не имел. Он быстро стал утрачивать свои лидерские позиции. Раньше он мог открыто критиковать партийное (читай – сталинское) руководство за низкие темпы индустриализации, за бюрократизм и отход от пролетарских позиций во внутренней политике, за провозглашённую вопреки марксистской теории практику построения социализма в одной стране, за провал революционных выступлений Коминтерна в Германии и т. д. Теперь он вместе с лидерством терял главное то, что называется «авторитетом власти».

3

Начало открытой борьбы Троцкого со сталинской системой руководства относится к 1923 году 11 декабря он публикует в «Правде» серию из четырёх статей «Новый курс» с резким протестом против бюрократизации власти, яростно обвиняя большинство ЦК в «бюрократическом перерождении» и «движении к термидору» – контрреволюционному перевороту по замене диктатуры пролетариата диктатурой бюрократии.

В. Ленин и Л. Троцкий на Красной площади

Однако серьёзной поддержки он в партии не получает. Применявшиеся им самим ещё совсем недавно жёсткие методы военного времени создали ему немало врагов, и после окончательного отхода Ленина от политической деятельности судьба Троцкого была предрешена против него объединилось большинство в партийных верхах. В мае 1924 г. он подвергается настоящей травле на XIII съезде РКП(б) – первом после смерти Ленина. Его осуждают за «нападки» на аппарат, приравнивая их к нападкам на саму партию.

Теряющему реальную власть Троцкому остаётся только апеллировать к своему авторитету деятеля революции и гражданской войны, используя все ораторские и публицистические способности. Однако политический климат в партии уже успел измениться коммунисты по убеждению постепенно начинают уступать место коммунистам по названию. Но в этот момент Сталин озвучивает свою доктрину «построения социализма в отдельно взятой стране», и Троцкий выступает с её яростной критикой, заявляя, что эта теория имеет чисто административное обоснование, а теоретического обоснования у неё нет. Спустя 15 лет, 4 декабря 1939 г., в письме в редакцию газеты «Нью-Йорк таймс», он таким образом объяснил свою позицию по этому вопросу

«Ленин и вся большевистская партия без единого исключения считали невозможным построение социалистического общества в отдельной стране, тем более столь отсталой, как Россия. Сталин только в конце 1924 г. совершил в этом вопросе поворот на 180 градусов, объявив свой собственный вчерашний взгляд «контрреволюционным троцкизмом». Политическая причина поворота Сталина состояла в том, что советская бюрократия успела к этому времени построить свой собственный «социализм», т. е. прочно обеспечить свою власть и благополучие… в отдельной стране».

Лев Троцкий среди командиров Красной Армии

В январе 1925 г. Троцкий вынужден уйти с поста председателя Реввоенсовета. В 1926 г. он выведен из Политбюро и ЦК ВКП(б), а в ноябре 1927 г. исключён из партии. Он яростно атакует представителей новой, по сути, власти, пророчески заявляя, что «наверху создалась каста, оторвавшаяся от масс». Его отдельные утверждения носят откровенно личностный характер «идейное убожество заменено аппаратным всемогуществом». Стерпеть Сталин этого, естественно, не может и организует в прессе мощную кампанию по дискредитации личности Троцкого, изображая его врагом советского народа и рабочего движения во всём мире, предателем и контрреволюционером.

Всё чаще и чаще в упрёк Троцкому ставится и его национальность. В президиумы различных собраний и конференций начинают всё чаще подавать записки с мест с заявлениями вроде этих «Троцкий отвергает возможность построения социализма в одной стране, потому что из-за своей национальности не верит в силу русского народа» или «Троцкий не мог быть коммунистом. Сама его национальность указывает, что ему нужна спекуляция». В 1927 г., когда борьба власти с оппозицией обостряется, Троцкий вынужден даже выступить с протестом против вылазок черносотенцев. Сталин тоже сделал своё заявление «Мы боремся против Троцкого, Зиновьева и Каменева не потому, что они евреи, а потому, что они оппозиционеры». Но народ понял его слова «правильно», так что вспышку антисемитских настроений в стране в этот период нельзя считать случайной.

В январе 1928 г. Троцкого отправляют в ссылку в г. Алма-Ата, а в 1929 г. изгоняют из СССР. Три года он живёт на острове Бююкада – самом крупном из Принцевых островов в Мраморном море около Стамбула. В 1932 г. его лишают советского гражданства. Какое-то время он живёт во Франции, потом – в Норвегии, но там ему угрожают выдачей советскому правительству, и он оказывается в Мексике.

В Койоакане, пригороде Мехико, в доме семьи художников Фриды Кало и Диего Риверы, он живёт и продолжает борьбу против сталинизма, располагая лишь средствами идейного воздействия на умы, публикуя книги и статьи, рассылая по всему миру письма. Невзирая ни на что, он по-прежнему мечтает, что СССР рано или поздно станет «очагом мировой социалистической революции». Как писал А. Авторханов, «надо быть безнадёжным Дон Кихотом в политике, чтобы в 1940 году призывать советский народ готовить восстание против гигантской террористической машины диктатуры в надежде, что кто-то может отозваться на такой призыв».

К 1929 г. сталинский бонапартизм уже был виден невооружённым взглядом. Троцкий глубоко переживает, что честолюбие одного человека может вот-вот привести к гибели всей идеи социалистической революции в том виде, в каком это было задумано классиками марксизма, и решается открыто выступить со своими разоблачениями. Он считает, что, если он обнародует подлинные документы, которые бы разоблачали фальсификацию Сталиным истории революции, и все увидят, насколько далеко зашёл процесс, который он назвал «перестройкой, перелицовкой и прямой подделкой», борьбу ещё можно будет продолжить.

Со скорбью смотрит он из-за границы на своих былых соратников, не устоявших перед нажимом Сталина и исполняющих его волю. Эпигонами, измельчавшими подражателями, называет он их в своих статьях. Писать какую-то новую книгу с разоблачениями сталинского режима ему нет необходимости достаточно обнародовать хотя бы часть тех документов, которые у него в наличии. К счастью, уезжая из СССР, он вывез практически весь свой архив – 28 ящиков. В нём – свершено бесценный для любого историка материал. Это и копии ряда подписанных им самим за время нахождения у власти документов в Реввоенсовете республики, ЦК, Коминтерне. Это и сохранённые за многие годы записки Ленина, адресованные лично ему и до этого нигде не публиковавшиеся. Это и его собственные дневниковые записи, касающиеся революционного движения до 1917 года. А как оценить тысячи писем, полученных Троцким, и копии писем, им отправленных! А ещё – телефонные и адресные книги… Всего не перечислишь!

Опираясь на свой архив, Троцкий мог с лёгкостью цитировать подписанн е им документы, включая иногда даже и секретные.

Сталин не смог помешать Троцкому вывезти его архив. Видимо, он не хотел усугублять и без того накалённую общественную атмосферу и позднее в беседах называл это большой своей ошибкой. В 30-е годы агенты ГПУ неоднократно пытались (иногда успешно) выкрасть отдельные фрагменты архива. В марте 1931 г. какое-то количество документов сгорело во время пожара, который носил все признаки умышленного поджога. В марте 1940 г. Троцкий, сильно нуждаясь в деньгах и опасаясь, что архив всё-таки попадёт в руки Сталина, продаёт значительную часть хранящихся у него документов Гарвардскому университету.

Сдавая в печать книгу «Сталинская школа фальсификаций», Троцкий предварил её небольшим предисловием, в котором, в частности, писал «Официальная история партии и революции представляет собой сейчас свиток, исписанный во всех направлениях разными писцами, мало заботившимися друг о друге, отчасти – одним и тем же писцом, мало заботившимся о том, что им было написано вчера». Основное место в книге занимало «Письмо в Истпарт ЦК ВКП(б)» от 21 октября 1927 г. – о фальсификации истории Октябрьского переворота, истории революции и истории партии.

В 1990 г. издательство «Наука» выпустило полное репринтное издание книги Льва Троцкого «Сталинская школа фальсификаций». Дополнительно в ней были размещены ещё две главы, не входившие в издание 1932 г., но не потерявшие актуальности и по сей день «К политической биографии Сталина» самого Л. Троцкого и «Сталин и Красная Армия, или как пишется история» Л. Седова (Н. Маркина). Это был ответ Троцкого на две статьи, размещённые в «Правде» к 50-летию Сталина. Одна была редакционной, другую написал К. Ворошилов.

Заключая публикацию книги Троцкого, редакция в своём послесловии, писала «Сталинизм с его репрессивным аппаратом и унификацией мышления превратил историческую науку в угодливую служанку политической конъюнктуры, обеспечив тем самым надёжный идеологический фундамент созданной им системе… Всё это способствовало распространению вульгарной, антинаучной схемы развития революционного движения в России. Суть её сводилась к тому, что партия большевиков выдавалась за некоего всезнающего и всемогущего руководителя, который якобы изначально имел правильные решения всех выдвигаемых жизнью вопросов и за которым безоглядно шли слепо доверявшие ему массы».

4

В январе 1934 г. в Москве состоялся XVII съезд ВКП(б). Задолго до его открытия уже было объявлено, что это будет «съезд победителей». Подразумевалось при этом, что речь будет идти о победе всего народа в построении социалистического общества. На самом деле это была победа бюрократии над демократией, а если точнее, над здравым смыслом. Троцкий начало советского «термидора» относил к 1924 году, доказывая, что уже тогда диктатура пролетариата, провозглашённая Октябрьской революцией, подменяется фактически диктатурой захватывающей власть бюрократии. Более того, он уже тогда отчётливо видел, как диктатура бюрократии стремительно перерастает в диктатуру одного человека. «Съезд победителей» завершился окончательной победой диктатора.

Анализируя ситуацию с убийством Кирова, Троцкий предрекал, что путь, который избрал Сталин, неизбежно приведёт страну к трагедии. 1 февраля 1935 г. в очередном, 43-м, бюллетене оппозиции он опубликовал статью «Рабочее государство, термидор и бюрократизм». В ней он прямо сформулировал суть переворота, совершённого Сталиным. Главный из сделанных им выводов был таким термидор великой российской революции не впереди – он уже давно позади. Термидорианцы могут праздновать примерно десятую годовщину своей победы. Нынешний политический режим СССР есть режим «советского» (или антисоветского) бонапартизма. Бонапартистское вырождение диктатуры представляет прямую и непосредственную угрозу всем социальным завоеваниям пролетариата. Могильщиком партии является Сталин.

К этому моменту в Германии уже полным ходом набирал силу нацизм. Диктаторская власть Гитлера импонировала Сталину. Силовой вариант утверждения своего пути развития был свойственен обоим формам правления. Блестящий аналитик, Троцкий уже тогда предвидел трагический вариант дальнейшего развития событий. Уже тогда, в 1935 г., Троцкий отчётливо представлял себе, что Сталин от выбранного им пути не откажется. Не сможет отказаться. И, чтобы этот путь продолжать, вновь и вновь будет вынужден силой убеждать миллионы людей в своей правоте, даже если для этого десятки тысяч из них ему придётся расстрелять, а ещё миллионы сгноить в концлагерях. «Насколько я могу судить, – писал он, – стратегия, которую продемонстрировал Сталин… не принесла ему лавров. Именно поэтому Сталин не может ни остановиться, ни отступить…» (И. Дойчер, «Троцкий. Изгнанный пророк». 2006). В этом Троцкий видел смысл сталинизма. И он оказался прав. Однажды запущенный механизм лжи и насилия уже невозможно было остановить.

Его можно было только сломать. Окончательно эти свои мысли он сформулировал в книге «Преданная революция», работу над которой завершил в начале августа 1936 г.

Во времена Троцкого такого понятия, как «культ личности», ещё не существовало. Но Троцкий очень чётко проследил процесс перерастания диктатуры партии в диктатуру её вождей. Можно с уверенностью сказать, что к 1939 году, к 60-летию «вождя всех народов», процесс перерастания диктаторской фазы развития общественного процесса в стране в тираническую был окончательно завершён, и Троцкий, внимательно отслеживавший все события в Советском Союзе, имел возможность этот процесс детально проанализировать. Итогом этого анализа стал написанный им в 1939 г. небольшой очерк «Иосиф Сталин. Опыт характеристики» (США, публикация 1984 г.). Что же наиболее существенного привёл Троцкий в этой характеристике личности советского тирана

«Главной чертой [Сталина] является противоречие между крайней властностью натуры и недостатком интеллектуальных ресурсов… Ни теоретического воображения, ни исторической дальнозоркости, ни дара предвосхищения у него нет… В области интеллекта у Сталина диспропорция чрезвычайное развитие практической проницательности и хитрости за счёт способности обобщения и творческого воображения… Грубость представляет органическое свойство Сталина. С течением времени он сделал из этого свойства сознательное орудие…

В драме популярного русского писателя Афиногенова, написанной в 1931 году, говорилось, что, если обследовать сто граждан, то окажется, что 80 из них действуют под влиянием страха. За годы кровавых чисток страх охватил и большую часть оставшихся 20%. Главной пружиной политики самого Сталина является ныне страх перед порождённым им же страхом…

Не Сталин создал аппарат. Аппарат создал Сталина. Но аппарат есть мёртвая машина, которая, как пианола, не способна к творчеству. Бюрократия насквозь проникнута духом посредственности. Сталин и есть самая выдающаяся посредственность бюрократии… Он проницателен на небольших расстояниях. Исторически он близорук. Выдающийся тактик, он – не стратег… Сознание своей посредственности Сталин неизменно несёт в самом себе. Отсюда его потребность к лести…»

Напомним очерк Троцкого «Иосиф Сталин» был написан 22 сентября 1939 г. К этому дню уже месяц как существует подписанный 23 августа договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, известный как «Пакт Молотова – Риббентропа». Уже 22 дня шла война, которая началась вторжением Германии в Польшу, а затем продолжилась аналогичным вторжением в эту же страну советских войск. О том, что это начало Второй мировой войны, мир ещё не догадывается. Не догадывается и Троцкий. Он оценивает ситуацию в мире лишь с точки зрения интересов Сталина, для которого главным является сохранение созданной им партийной олигархии. «Задача Кремля, – пишет он, – не в том, чтобы найти союзников для победы, а в том, чтобы избежать войны. Достигнуть этого можно только дружбой с Берлином и Токио. Такова исходная позиция Сталина со времени победы наци. Нельзя также закрывать глаза и на то, что не Чемберлен, а Гитлер импонирует Сталину. В фюрере хозяин Кремля находит не только то, что есть в нём самом, но и то, чего ему не хватает…

Однако перевес стратега Гитлера над тактиком Сталиным очевиден».

Может показаться, что Троцкий ошибался. Ошибался Сталин. Троцкий просчитывал поведение Сталина, который, по его мнению, был уверен, что избежит большой войны, если пойдёт на союз с Гитлером и примет участие в дележе Европы. Пройдёт менее двух лет, и правота Троцкого будет подтверждена Гитлер обманет Сталина и нападёт на СССР, застав своего противника врасплох.

5

Размышляя о судьбах России – старой и новой, Троцкий не раз возвращался к пресловутому еврейскому вопросу. Он прекрасно знал ситуацию с решением национальных проблем в России, с насильственной русификацией малых народов. Как писал позднее акад. А. Н. Яковлев, в СССР «в изобилии приводились слова о равенстве наций, о дикости шовинизма, национализма и антисемитизма. На деле же культивировалась политика, не имевшая ничего общего с декларациями». С тревогой следил Троцкий за антисемитской политикой Гитлера, опасаясь, что идущий вслед за ним Сталин тоже развернётся в эту же сторону. Обличая реакционный характер сталинского режима, он чисто теоретически предсказывал развитие в нём антисемитских тенденций. «В истории трудно найти пример реакции, которая не была бы окрашена антисемитизмом, – писал он. – Этот особенный закон целиком и полностью подтверждается в современном Советском Союзе… Как может быть иначе Бюрократический централизм всегда был для шовинизма путём наименьшего сопротивления».

Правда, у самого Троцкого, как у всякого последовательного марксиста, было достаточно размытое национальное самосознание. Известно его признание «Я не русский и не еврей. Я – интернационалист». (Сталин выражался иначе «Я – русский грузинского происхождения»). И тем не менее, именно Л. Троцкий едва ли не первым оценил опасность, которую новая власть в силу своей двойной морали представляет именно для евреев. Ему ли было не знать проекта тезисов ЦК РКП(б) украинскому руководству «О политике на Украине», написанного в ноябре 1919 г. В. Лениным

«Евреев и горожан на Украине взять в ежовые рукавицы, переводя на фронт, не пуская в органы власти (разве в ничтожном %, в особо исключительных случаях под класс[овый] контроль)». Правда, при этом, видимо, не желая выглядеть слишком вульгарным лицемером, Ленин делает к этому пункту примечание «Выразиться прилично еврейскую мелкую буржуазию». Большевики уже тогда смертельно боялись интеллигентской прослойки общества.

Кстати, именно Троцкий был одним из тех, кто первым верно оценил ситуацию с национальным вопросом в послереволюционной России. В начале 1922 г. он согласился возглавить правительственную комиссию по изъятию церковных ценностей при одном лишь условии ни в каком случае – ни в письменной, ни в устной форме – не упоминать при этом его фамилии. И позднее, в сентябре того же года, он «решительно отказался» от предложенного ему Лениным, предчувствовавшим свой уход из жизни, поста первого заместителя председателя Совнаркома «из тех же соображений, чтобы не подать нашим врагам повода утверждать, что страной правит еврей». «Даже априорно невозможно допустить, – писал Троцкий впоследствии в книге «Преступления Сталина», – чтобы ненависть к бюрократии не принимала антисемитской окраски, по крайней мере, там, где чиновники-евреи составляют значительный процент населения».

Однако наступало время, когда Троцкому уже не к кому было апеллировать. В период, когда партию начали сотрясать особенно ожесточённые идеологические дискуссии, в неё были вовлечены огромные массы малообразованных людей, которые зачастую даже не понимали смысла этих дискуссий или понимали весьма поверхностно. Над страной нависла ещё одна диктатура – диктатура страха. Эти люди хорошо видели, насколько они бесправны перед сталинской тиранией и насколько страна задавлена чекистским террором. Громкие призывы оппозиционеров к «демократизму» во внутрипартийной жизни простые члены партии воспринимали как фарс. Тем более что от партии зависело благополучие их и их близких распределение назначений, пайков, квартир и разнообразных привилегий.

Думается, не было ни одного другого серьёзного политического деятеля в мире, за каждым шагом которого Сталин не наблюдал бы так внимательно. Более того, он всегда был обеспечен всей полнотой информации о том, что происходит с Троцким и его окружением, о его встречах, переписке, публикациях, личной жизни. Все сведения поступали от внедрённой в секретариат Троцкого ещё во время его пребывания в Норвегии агента НКВД Марии де Лас Эрас (оперативная кличка Патрия). В узком кругу своих приближённых Сталин не раз признавался, что его большой ошибкой было решение о высылке Троцкого из СССР. Сначала такое признание приводилось по причине того, что Сталин лишился возможности провести показательный судебный процесс над лидером оппозиции, а потом из-за того, что в течение всех 1930-х годов в зарубежной прессе одна за другой появлялись публикации Троцкого, разоблачавшие ложь сталинской пропаганды и преступность фальсифицированных судебных процессов.

Троцкий прекрасно понимал, насколько велика у Сталина потребность от него избавиться. 18 февраля 1935 г. в своём дневнике он записывает сказанные ему ещё в 1926 г. слова Льва Каменева «Вы думаете, Сталин размышляет сейчас над тем, как возразить вам Вы ошибаетесь. Он думает о том, как вас уничтожить».

Главной темой каждой статьи Троцкого, каждой новой его публикации было разоблачение мифа о величии «вождя всех народов» и того нагромождения лжи, которое возводилось в качестве доказательства достоверности этого мифа. Многие приведённые в книге «Сталинская школа фальсификаций» собственные свидетельские показания Троцкого или цитаты из документов, которыми он располагал, были совершенно убийственными для Сталина и усиленно раздуваемого им собственного авторитета.

Вот, к примеру, свидетельство Троцкого о роли Сталина в Октябрьском перевороте «При всём напряжении памяти, я совершенно не могу ответить себе на вопрос, в чём, собственно, состояла в те решающие дни роль Сталина Ни разу мне не пришлось обратиться к нему за советом или за содействием. Никакой инициативы он не проявлял. Ни одного самостоятельного предложения он не сделал. Этого не изменят никакие “историки-марксисты” новой формации».

А вот Троцкий приводит реакцию Ленина на так называемое «грузинское дело» 1922 года, возникшее по поводу включения Грузии в Закавказскую республику вопреки стремлениям местных лидеров, которые хотели бы сохранить автономию от Москвы. У Троцкого в архиве сохранилась записка Ленина к нему от 31 декабря 1922 г. «Политически ответственными за всю эту поистине великорусско-националистическую кампанию следует сделать, конечно, Сталина и Дзержинского».

В конце «Письма в Истпарт» Троцкий подводит итог своим мыслям о том, в чём же конкретно заключается проводимая Сталиным фальсификация новейшей истории и чем это рано или поздно кончится «Можно подтасовывать цитаты. Можно скрывать свои собственные стенограммы. Можно запрещать распространение писем и статей Ленина. Можно фабриковать фальшиво подобранные ленты цитат. Можно запрещать, прятать и сжигать исторические документы. Можно распространять цензуру даже на фотографические записи революционных событий. Все это Сталиным проделывается. Но результаты не оправдывают и не оправдают его ожиданий».

Напомним всё это было написано ещё в 1927 году – 21 октября, за месяц до исключения Троцкого из партии. Той самой партии, лидером которой он в своё время был. Эта партия отвергла его. Он перестал быть ей нужен. Через два с половиной года, 7 февраля 1930 г., будучи уже в Константинополе, он объяснит причину своего поражения «Опустошённые [ныне] составляют огромный процент на вершинах сталинской бюрократии… События будут обнаруживать и подтверждать опустошённость сталинской “гвардии” при каждом новом испытании».

Сталин грубо и цинично использовал эту «опустошённость» своей гвардии, а использовав, решал её судьбу так, как это предлагал делать его предшественник. И об этом Троцкий писал в 1930 г., прозорливо предвидя трагическую судьбу «опустошённых» за каких-то семь-восемь лет до того, как Сталин решил этот вопрос практически

«Ленин не раз издевался над так называемыми “старыми большевиками” и даже говаривал, что революционеров в 50 лет следовало бы отправлять к праотцам. В этой невесёлой шутке была серьёзная политическая мысль. Каждое революционное поколение становится на известном рубеже препятствием к дальнейшему развитию той идеи, которую оно вынесло на своих плечах. Политика вообще быстро изнашивает людей, а революция тем более». Как Сталин решил проблему смены кадров своего потерявшего былую революционность бюрократического аппарата, мы ныне уже хорошо знаем.

А теперь спрашивается сколько мог терпеть такой жестокий человек, как Сталин, критику в свой адрес от авторитетнейшего в своё время лидера партии, каким был Троцкий, особенно тогда, когда эта критика быстро становилась достоянием всех поклонников большевизма в мире и серьёзно подрывала его авторитет И он решил эту проблему. Не сразу, но решил. Причём в той же радикальной форме, в какой он вообще решал все проблемы.

6

Когда в июле 1934 г. был образован НКВД СССР, его первым наркомом стал Генрих Ягода. Примерно к этому времени относится начало подлинной охоты на Троцкого и близких ему людей. 24 августа 1938 г. в письме судебному следователю, расследовавшему смерть в одной из парижских клиник старшего сына Льва, Троцкий привёл краткий перечень лиц, в смерти которых он обвинял Сталина.

«Ягода довёл до преждевременной смерти одну из моих дочерей, до самоубийства – другую. Он арестовал двух моих зятей, которые потом бесследно исчезли. ГПУ довело своими преследованиями до самоубийства двух моих секретарей Глазмана и Бутова, которые предпочли смерть позорящим показаниям под диктовку Ягоды. Два других моих русских секретаря Познанский и Сермукс бесследно исчезли в Сибири. В Испании агентура ГПУ арестовала моего бывшего секретаря, чехословацкого гражданина Эрвина Вольфа, который бесследно исчез».

Когда Троцкий делал эту запись, он не знал о судьбе ещё одного своего бывшего секретаря Рудольфа Клеманта, который был убит в Париже. Его труп с отрезанными головой, руками и ногами был обнаружен в Сене. Самой же серьёзной утратой в жизни Троцкого была гибель его сестры и сыновей.

Родная сестра Троцкого, первая жена Льва Каменева, Ольга была в 1935 г. выслана из Москвы. Оба её ребёнка (племянники Троцкого) были расстреляны в 1938 – 1939 годах, сама Ольга – в 1941-м. Младший сын Троцкого Сергей Седов отказывался принимать участие в политической деятельности отца. Как говорил Троцкий, Сергей «повернулся спиной к политике с 12 лет». Тем не менее, 4 марта 1935 г. он был арестован и сослан на 5 лет в Красноярск за «троцкистские разговоры». Но уже в июне 1936 г. его арестовали и обвинили во «вредительстве», а 29 октября 1937 г. расстреляли.

Старший сын Троцкого Лев Седов, активный троцкист и один из ближайших помощников отца во время алма-атинской ссылки и после изгнания из СССР, умер после операции в Париже в 1938 г. при подозрительных обстоятельствах. Троцкий посвятил своему сыну статью «Лев Седов. Сын, друг, борец», в которой фактически обвинил в его смерти «отравителей ГПУ».

То, что Сталин приказал «ликвидировать» Троцкого, в руководстве внешней разведки стало известно ещё в 1936 г. Но в начале 1937 г. началась массовая «чистка» иностранного отдела НКВД, и за границей оказались агенты, отказавшиеся возвращаться в СССР. Анализируя события, происходящие в стране, эти опытные оперативники понимали, что вызов в Москву почти наверняка означает решение руководства НКВД об их ликвидации. Среди невозвращенцев были Игнатий Рейс (наст. Натан Порецкий) и Вальтер Кривицкий (наст. Самуил Гинзберг). Каждый из них порознь счёл своим долгом предупредить Троцкого о готовящемся покушении на него. Спустя год аналогичное предупреждение Троцкому прислал ещё один невозвращенец – Александр Орлов (наст. Лев Фельдбин). Бегство Орлова поставило Берию перед необходимостью убрать из окружения Троцкого Марию де Лас Эрас, которую Орлов хорошо знал.

Л. Д. Троцкий Художник Ю. Анненков

Непосредственным организатором операции по уничтожению Троцкого был назначен начальник нелегальной разведки НКВД Наум Эйтингон. Был утверждён план, получивший название «Утка». К его реализации Эйтингон привлёк испанских коммунистов, из которых сформировал две террористические группы «Конь» во главе с художником Давидом Сикейросом и «Мать» во главе с агентом НКВД Рамоном Меркадером. Группы ничего друг о друге не знали и действовали по собственному плану. Первое покушение совершила группа Сикейроса. Около четырёх часов утра 24 мая 1940 г. 20 человек в форме мексиканской полиции ворвались во двор дома, где жил Троцкий, и в течение почти 15 минут расстреливали его спальню. Проникнуть во двор им помог завербованный ими один из охранников Троцкого, которого они же потом и ликвидировали с целью конспирации. Но Троцкий и члены его семьи не пострадали.

После покушения охрана Троцкого была существенно усилена. Чтобы предотвратить попытку взрыва дома, его укрепили мешками с песком и дополнительной кирпичной кладкой, на окнах появились решётки. Так как проникнуть в него стало задачей невыполнимой, Эйтингон решил воспользоваться помощью агента. И вот 20 августа в половине шестого вечера к Троцкому явился Рамон Меркадер, назвавшийся бельгийским журналистом Жаком Морнаром. Он попросил Троцкого познакомиться со статьёй о троцкистском движении, которую он якобы написал. Под плащом у него был спрятан ледоруб. Когда Троцкий углубился в чтение, Меркадер нанёс ему смертельный удар.

Советская власть публично отвергла свою причастность к убийству. Убийца был приговорён мексиканским судом к двадцатилетнему тюремному заключению. В 1960 г. он был освобождён, приехал в СССР, где ему было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина.

P. S.

За полвека, прошедших после смерти тирана, международное сообщество узнало многое о преступлениях режима, навязанного громадной империи большевиками, но, похоже, этот трагический опыт и сегодняшняя жизнь находятся как бы в разных измерениях. Пройденный исторический путь пока никого и ничему не научил. Казалось бы, в стране, истерзанной, уставшей от нетерпимости, насилия и обилия пролитой крови, должно было бы наступить насыщение, после которого новое насилие становится невозможным.

Укрепление тоталитарных тенденций в руководстве современной России многие политологи склонны расценивать не только как одновременную реабилитацию сталинизма, но и как попытку реставрации форм и методов сталинского руководства. Несмотря на то, что за последние два десятилетия в мире произошло значительное очищение исторических пластов от лжи и фальсификаций, связанных с возникновением и существованием так называемого «лагеря социализма», работа эта далека от завершения. Более того, возникла целая индустрия изданий, которые пытаются внедрить в общественное сознание мысль о необходимости возрождения сталинизма как единственно правильного пути развития – если не всего человечества, то, во всяком случае, России и её сателлитов.

Самой сложной для постсоветской России проблемой по сей день остаётся необходимость некоего итогового правительственного решения (документа, постановления, указа и т. п.), который дал бы историческую оценку эпохе сталинизма и преступной деятельности Сталина. В идеале такой документ должен был бы исходить от специально созданного трибунала. Не того общественного трибунала, который в своё время дважды (последний раз в Вильнюсе в июне 2000 года) провёл слушания под названием «Нюрнберг-2», а специально созданного с участием крупнейших юристов России и других стран бывшего СССР. Должны быть обнародованы материалы из архивов, которые и поныне хранятся под грифом «Секретно» и которые могли бы подтолкнуть страну ко всеобщему покаянию, без которого государство не сможет перейти к своему новому состоянию.

Без всеобщего покаяния невозможно уяснить для себя в том, что произошло в России и СССР, виноваты не какие-то оккупанты, творившие беззакония на чужой для них земле, а сами люди. И вина эта – всех людей, хотя вина разной степени тяжести одна – вина руководства страны, другая – вина активных исполнителей, а третья, самая всеобъемлющая, – это вина самого народа, принявшего репрессивный режим и, по большей части, молча взиравшего на творящиеся беззакония. И это вина, за которую поколению живших в то время ещё придётся ответить перед исторической памятью будущих поколений, ибо, говоря словами К. Маркса, «нации, как и женщине, не прощается минута оплошности, когда первый встречный авантюрист может совершить над ней насилие».

Признание вины не только всей системы в целом, а каждого из граждан государства за то состояние общества, к которому оно сегодня пришло, даётся труднее всего. Сталинская тирания и взлелеянное им тоталитарное общество лишили людей их права на собственное мнение, а значит, на инициативу, на утверждение жизненной позиции и своей доли ответственности за общее дело, сделали человека, как точно отметил историк М. Гефтер, «лишённым ответственности за происходящее в стране, лишённым права на эту ответственность и привыкшим жить вне её и даже сумевшим это худшее из современных лишений превратить в своего рода комфорт».

«Бойся равнодушных, потому что только с их молчаливого согласия происходят в стране предательства и убийства». Эти слова писатель Бруно Ясенский вынес в эпиграф своего незавершённого романа «Заговор равнодушных». Незавершённого, так как автор был арестован и погиб в чекистских застенках. Вот почему можно смело утверждать, что взращённый эпохой Сталина «советский человек» был и палачом, и жертвой одновременно. И именно поэтому борцов с тем, что мы называем исторически ёмким словом «сталинизм», можно перечесть по пальцам.

Сталинизм и сегодня силён, и не только в системе власти, которая из поколения в поколение воскрешается из пепла, как птица Феникс. Он, к величайшему несчастью, укоренён в системе мышления сотен тысяч людей, неспособных отказаться от того душевного комфорта, в котором они находятся, когда им самим ничего не надо решать, потому что за них уже давно всё решено другими. А сталинисты, которые по сей день не в состоянии перестроиться в духе нового времени, паразитируя на равнодушии миллионов, и сегодня навязывают народу принципы, не позволяющие ему сломать косность и консерватизм собственного мышления.

Реабилитация одного из самых мрачных тиранов мировой истории – Иосифа Сталина – продолжается. В шовинистической прессе уже можно обнаружить пассажи и такого рода «Сталин многое сделал для укрепления законности в стране», а «сталинских репрессий попросту не было» («Русский вестник», М.). Самое интересное, что тот же автор в той же газетной статье почти сразу после этого утверждения сообщает, что в СССР было создано «53 концентрационных лагеря, 425 исправительно-трудовых лагерей и 50 колоний для несовершеннолетних». И шло такое «укрепление законности», оказывается, исключительно ради великой цели, завещанной В. Лениным, который писал «Мы приносим и должны принести величайшие национальные жертвы ради высшего интереса – всемирной пролетарской революции». На этих же позициях стоит, в частности, и современная российская компартия.

Что больше всего любят и чего больше всего не любят дорвавшиеся до вершин власти Больше всего они любят грубую лесть, зато тех, кто разоблачает их преступления, ненавидят и стараются от них избавиться. Не совершать преступлений тираны не могут. Иначе они не смогли бы достичь вершин своей тиранической власти и не удержались бы на них сколько-нибудь длительное время. И всегда находятся те, кто обслуживает славословием этих преступников против человечности. И не только при жизни, но и после их смерти. А тех, кто эту ложь разоблачает, единицы, и судьба их, как правило, печальна.

 

          Первые публикации:  «Репрессивная политика советской власти в Беларуси», Вып. 1, 2007
                                                «Секрет», №988, 07.04.2013
                                                «Мы здесь», №443-445