Вышли мы все из Ваада
«Под крики толпы
угрожающей,
хрипящей и стонущей
вслед,
последний
еврей
уезжающий
погасит на станции свет».
Этими словами лет двадцать назад Булат Окуджава начинал одно из своих стихотворений. Оно и было посвящено Большой алие девяностых. Сколько должно еще пройти времени до того момента, когда Россию покинет последний еврей и наступит ли в этой стране после его отъезда темнота, никто сегодня сказать еще не может. А вот что касается «толпы угрожающей, хрипящей и стонущей вслед», то такие толпы мы видели и продолжаем видеть, и уже по одному этому факту можно судить хотя бы о том, что «свет на этой станции» погас уже давно. И что-то не видно, чтобы кому-то, кроме евреев, эти толпы мешали. «Хозяева» этой страны ласково поглаживают по головке приближенных к себе евреев, делают перед всем миром вид, что любят их и никому не дадут в обиду, но «хрипящие и стонущие» толпы имеют все возможности «хрипеть и стонать» по еврейскому адресу. А их полномочные представители, всевозможные «прохановы и шевченки», без труда почти еженедельно получают открытый эфир на телевидении и в качестве доказательства, что в России еще существует свобода слова, декларируют свои погромные идеи перед всем народом.
«О цивилизованности государства можно судить по его отношению к своему еврейскому населению». Так сказал когда-то Наполеон Бонапарт. Именно такая «цивилизованная» толпа встречала 25 лет назад у входа в Московский Дом кино делегатов открывающегося Первого съезда Ваада, представляющего еврейские организации и общины существовавшего тогда еще Советского Союза. Искаженные злобой лица. Какие-то кривляющиеся, базарного вида тетки. Размахивающие кулаками небрежно одетые молодые люди. Выкрикивающий что-то в мегафон Осташвили – тот самый, что потом отвечал в суде за аналогичную авантюру в Доме литераторов, а позднее покончил собой в тюрьме (если ему только ни «помогли»).
Тогда, четверть века назад, русский человек, заявляющий о своей любви к собственному народу, считался патриотом. Грузин или, скажем, армянин, заявляющий о своей любви к своему грузинскому или армянскому народу, считался националистом. А еврей, заявляющий о своей любви к своему еврейскому народу, почему-то считался сионистом. И что же изменилось за эти четверть века? Государственный антисемитизм исключен из внутренней политики, но зато получил полную легитимность антисемитизм общественный. А еще можно теперь с полной уверенностью сказать, что загнанное в подполье политикой властей национальное самосознание и историческую память евреев удалось сохранить и поднять на тот уровень, на котором находятся эти же элементы у других народов, тех же грузин и армян. Вот чтобы достичь это и изменить совершенно позорную для современного цивилизованного государства практику двойной морали, и собрались тогда, в декабре 1989 года, делегаты всесоюзного еврейского съезда, создавшего Конфедерацию еврейских организаций и общин СССР. И дали они ей тогда название Ваад. Это была дань памяти аналогичной организации, существовавшей некогда в уникальном по своей политике веротерпимости Великом княжестве Литовском.
Съезд
приветствует писатель Григорий Канович
В
зале заседаний первого съезда
Ваад дал мощный толчок к развитию еврейского общественного движения во всей стране, а сам съезд получил значительный резонанс во всем мире и способствовал подъему национального самосознания евреев, что привело к эмиграции за последующие два десятилетия из постсоветского пространства 1 миллиона 600 тысяч человек. Однако мало кто знает, что проведению этого съезда предшествовала кропотливая работа большой группы активистов, которая началась еще в 1988 г., когда возникла первая официально зарегистрированная общесоюзная Еврейская культурная ассоциация, и по всей стране стали, как грибы, расти еврейские общественные организации и возрождаться религиозные общины. К весне же 1989 г. стала ясна необходимость создания такой всесоюзной структуры, которая могла бы не только координировать деятельность всех этих организаций, но и осуществлять их представительство перед властями внутри страны и различными еврейскими организациями за рубежом.
В конце мая 1989 г. в Риге состоялся «круглый стол», на который собрались представители еврейских организаций страны. Было принято решение созвать в декабре общесоюзный съезд. Был избран оргкомитет будущего съезда. В Москве ежемесячно стал собираться координационный совет, итогом работы которого и стал съезд еврейских организаций и общин страны. Более трехсот организаций прислали на съезд своих представителей. Так возникла Конфедерация еврейских организаций и общин – Ваада СССР, который возглавил президиум. Сопредседателями Ваада стали москвич Михаил (Мика) Членов, киевлянин Иосиф Зисельс и рижанин Сэм Зильбер.
Гость
съезда Мартин Вэник - исполнительный директор Фонда помощи еврейским общинам
(Нью-Йорк)
В 1989–1991 гг. Ваад становится основной еврейской организацией в СССР, представляющей общину как внутри страны, так и за рубежом. Процесс создания еврейских организаций на местах получил ускорение, стали появляться еврейские школы – воскресные и общеобразовательные, детские сады, многочисленные курсы по изучению иврита, летние оздоровительные лагеря для подростков и т.д. В Эстонии стала издаваться первая на постсоветском пространстве русскоязычная еврейская газета «Хашахар». В президиуме Ваада, а затем и на местах начался выпуск информационных бюллетеней, в Москве – выпуск «Еврейской газеты». Одним из наиболее серьезных моментов в жизни еврейской общины явилось полное открытие каналов еврейской эмиграции. Начался массовый выезд советских евреев за рубеж. В целом, это был период своеобразного «еврейского Ренессанса».
В
центре – делегаты от Биробиджана Петр Темцин и Радик Сандик
Делегатов
съезда приветствует Израиль Зингер,
генеральный секретарь Всемирного
Еврейского конгресса
Это действительно было замечательное время. Евреи начали говорить о своих проблемах вслух, и то, что ранее звучало за закрытыми дверьми, открыто обсуждалось на собраниях и страницах еврейской прессы. И этот процесс уже невозможно было остановить. Именно это и было основной исторической заслугой Ваада. Но далеко не все проблемы создание Ваада могло разрешить. Главной оставалось то, что Ваад так и не стал полномочным представителем интересов евреев на государственном уровне. Судьба евреев на всех этажах государственного строительства продолжала решаться без них. Впрочем, как и судьба других малых народов. Сохранялось и еще одно весьма серьезное противоречие: с одной стороны, Ваад являлся организацией активистской, а с другой стороны, он брался представлять интересы всего еврейского населения страны, которое этих активистов не избирало, потому что всееврейских выборов практически сделать было невозможно.
Журналисты
«атакуют» гостя съезда, председателя исполкома ЕАО Марка Кауфмана.
Слева от
него – хабаровский журналист Леонид Говзман,
справа – делегат от Биробиджана
Яков Дехтяр
Мика
Членов созывает делегатов в зал после очередного «перекура»...
Но уже тогда, в первые годы существования организованного еврейского движения, было опровергнуто одно популярное утверждение, на котором строилась политика непризнания еврейского народа как единой нации, а только лишь как представление о евреях как гражданах разных стран, которых объединяет только Вера. Оказалось, что все мы – и светские и религиозные, и ашкеназы и сефарды, и русскоязычные и говорящие на иных языках – чувствуем свою ответственность за миллионы разбросанных по всему миру евреев. И руководство Ваада открыто декларировало свои позиции как в своей внутренней, так и во внешней политике.
«Мы не представляем из себя государство в государстве, – писал в «Международной еврейской газете (№9, 1992) накануне Третьего съезда Ваада Михаил Членов. – У нас нет своих властных или законодательных структур. Мы живем в стране, где существуют свои законы. Ваад никогда не стремился стать еврейским правительством или чем-нибудь иным в таком духе. Это организация национальная, имеющая своей задачей защиту национальных прав и выработку национальной стратегии».
Уже позднее, после распада СССР и распада Ваада на еврейские объединения отдельных государств постсоветского пространства, вице-президент Ваада России Роман Спектор в этой же газете (1997, №11-12) в статье, посвященной созданию в России еврейской национально-культурной автономии (НКА), писал: «Национальная политика – это важнейший и долгосрочный ресурс государственного строительства. НКА – это законом предусмотренный институт, который связывает национальные меньшинства и государство на основе взаимной ответственности. Государство, будучи правопреемником СССР, – наш должник, и НКА – это способ предъявить ему счет за утрату общественных, культурных, образовательных, информационных и просветительских институтов, которых у нас было предостаточно даже по сегодняшним меркам, а также общинной собственности, которая была национализирована».
В настоящее время понятие о сущности так называемого еврейского вопроса в странах бывшего СССР в значительной степени отличается от того, с чем еще совсем недавно – лет 25 назад – сталкивалось еврейское население.
С исчезновением с политической арены КПСС и КГБ как основных генераторов антисемитских настроений в обществе совершенно изменился характер отношений между еврейским национальным меньшинством и государством. Государственный антисемитизм как система неких, чаще всего нелегально существующих установок и положений, при которых еврейское население подвергалось дискриминации, исчезло. В настоящее время отсутствуют запреты на профессию, процентные нормы при поступлении евреев в высшие учебные заведения, ограничения в миграции и эмиграции и т.д. Правда, существует еще так называемый «чиновничий» антисемитизм, проявляемый находящимися у власти отдельными представителями бывшей партийной номенклатуры, но его проявления отмечаются все реже и реже. Напротив, со стороны первых лиц государств постсоветского пространства наблюдается публичное осуждение этих явлений.
Конечно же, и этот вопрос крайне политизирован. Руководители государств на постсоветском пространстве стремятся изменить тот отрицательный имидж, который тянется за ними со сталинско-брежневских времен, и пытаются продемонстрировать положительную динамику, в первую очередь, в национальном вопросе. А ведущим в национальном вопросе всегда был «еврейский вопрос». Главным итогом этого процесса стала реинтеграция российского еврейства в еврейский мир. Слова Наполеона о том, насколько можно судить о цивилизованности государства по решению им еврейского вопроса, стали вещими. И это, наконец, в полной мере оценили лидеры современной России. Если еще даже в конце 1980-х гг. евреи оставались, по выражению Эли Визеля, «евреями молчания» (так называлась известная пьеса Э.Визеля), то теперь евреи «заговорили». Думается, это одно из главных достижений зародившегося четверть века назад массового еврейского общественного движения, лидеры которого взяли на себя ответственность за судьбы советского еврейства.
Алия из стран бывшего СССР стала едва ли не самым заметным геополитическим явлением начала 1990-х гг. Если в 1989 г. в Израиль из СССР выехало 12,7 тыс. чел., то уже на следующий год – 185,2 тыс., в 1991 г. – 147,8 тыс. В Еврейском Агентстве царило оживление, если не эйфория. В частных разговорах можно было услышать даже и такое: «Через три года в СССР не останется ни одного еврея. Вон смотрите, какие города развития строятся для репатриантов».
Делегатов
встречали палестинцы с антиизраильскими плакатами
на русском и арабском
языках...
Но о том, как сложно работать с огромной массой людей, которым нужно было принимать решение о возможной репатриации, знали тогда в полной мере лишь активисты еврейских общественных организаций. Мало кто из них способен был взять на себя ответственность и подталкивать к принятию такого решения тех, кто готов был внезапно сломать привычный ритм жизни и отправиться в другую страну, с иным разговорным языком, иными национальными традициями и иными климатическими условиями. Переписка с уже совершившими алию подсказывало им, что многим из них придется потерять привычную работу и, возможно, даже профессию. Чаще всего убеждала мысль, что это они делают ради детей и внуков. Популярной была такая сентенция: «Я знаю, что в Израиле мой социальный статус будет на порядок ниже, а материальное положение на порядок выше. Но я знаю также и то, что у моих детей и внуков одно будет соответствовать другому».
Еврейских активистов, занимающихся проблемами будущих олим, называли сионистами, хотя многие из них и не помышляли об отъезде, а работали, в большинстве не получая никакого материального вознаграждения, из чувства долга перед своим народом. Их иронически называли «профессиональными евреями». Существовала даже такая поговорка: «Сионизм – это когда один еврей за счет другого еврея отправляет третьего жить в Израиле».
Спустя два с половиной десятилетия после начала «Большой алии» политика Израиля в отношении репатриантов не поменялась, хотя и звучат голоса о необходимости внести изменения в Закон о возвращении. Если раньше говорили: «евреи – не евреи, главное, что не арабы, потом разберемся», то теперь отношение к новым репатриантам более внимательное, скорее даже пристальное. И все же поговорка «Поскребите интеллигента большого города, и вы всегда найдете в нем процент еврейской крови» пока остается актуальной. Не случайно ныне покойный крупнейший специалист в области иудаики
Рашид Капланов говорил, что еврейская демография – это оккультная наука. Особенно актуальными эти слова становятся тогда, когда речь заходит о развитии еврейской национальной идентичности.
Этот вопрос был едва ли не центральным на международной конференции «Евреи на постсоветском пространстве: опыт, проблемы, достижения», состоявшейся 22 – 24 мая 2009 г. в Риге и посвященной 20-летию «круглого стола», предварявшего Первый съезд Ваада. Тогда в своем выступлении известный этнограф профессор М.Членов привел три основных современных типа еврейской идентичности:
– религиозно-общинный (характерен для США, где еврейское население – и светское, в том числе – в той или иной форме «привязано» к синагоге);
– израильский (так называемая неоэтничность, когда большинство населения причисляет себя к новой национальности – израильтянам);
– русско-еврейский (характерен для стран бывшего СССР, где при утрате национальной культуры и языка в какой-то мере еще сохранено самосознание и элементы религиозной традиции).
М.Членов убежден: необходим пересмотр галахических положений, иначе будут окончательно подорваны демографические позиции еврейской диаспоры, ибо межнациональные браки евреев на территории бывшего СССР уже превысили 80%.
Еврейская диаспора в странах бывшего СССР быстро мелеет. Еврейского населения становится все меньше и меньше, и параллельно все острее и острее становится вопрос сохранения исторического и культурного наследия народа, проживавшего на этой территории не менее четырех столетий (а для западной зоны – не менее семи столетий). Практически не решается проблема охраны еврейских кладбищ от вандалов и консервации бесценных древних кладбищенских памятников – мацейв. Ими уже просто некому заниматься, ибо евреи живут ныне только в больших городах. Еврейские кладбища «христианизируются». Большинство малых городов и районных центров бывшей «черты оседлости» некогда возникли как еврейские местечки, началом которых обычно служили строительство синагог и закладка кладбищ. Теперь эти кладбища (если они конечно еще не снесены) находятся в центральной части городов, в которых уже практически нет еврейского населения. Похоронить родственников там, близко к центру, желают многие, а в итоге незаметно на месте еврейских могил появляются кресты.
Серьезнейшие проблемы испытывает еврейская русскоязычная пресса. Поистине, как говорит современная пословица, «нет повести печальнее на свете, чем повесть о еврее и газете». Привыкшая к печатному слову «возрастная» аудитория скудеет и начинает страдать телевизионной зависимостью, а параллельно с этим более молодая аудитория все больше становится интернетозависимой.
Роль иудаизма в сохранении еврейской национальной идентичности в странах бывшей советской диаспоры также сведена до минимума. В большинстве небольших городов бывшие ортодоксальные общины не могут порой собрать миньян для субботней молитвы. Многое могли бы сделать в этом отношении возникшие общины так называемого прогрессивного иудаизма, относящиеся к либеральным течениям еврейской религии, но их развитию серьезно препятствует конфронтация с ортодоксами – ведущей формой иудаизма в Израиле. Самое же печальное, что дело не в идеологии, а в несправедливом распределении финансирования в религиозном мире. Обидно наблюдать картину, когда у ортодоксов находится финансирование и на содержание религиозных школ, и на возведение собственных храмов, и на обеды для верующих, и на содержание кладбищ и т.д., а у реформистов – не более чем на чаепитие в шаббат.
Ну и конечно, невозможно даже в самом кратком обзоре обойти тему антисемитизма и ксенофобии на постсоветском пространстве. В Вааде в свое время существовала программа мониторинга антисемитизма, охватывавшая большую часть территории СССР. Еще до распада советской империи была проведена подготовка к парламентским слушаниям этого вопроса в Верховном Совете, но состоялась она уже тогда, когда Россия стала отдельным самостоятельным государством. Произошло это 23 ноября 1992 г., и это были первые в российской истории слушания такого рода.
И вот пролетело 25 лет. Судебные процессы ведутся, газетные статьи пишутся, а пропаганда антисемитизма не уменьшается. Вновь муссируются «Протоколы сионских мудрецов» и стремление евреев к мировому господству. Вновь обсуждается порочность еврейской религии и «талмудического мировоззрения». И вновь из России течет этот мутный поток неонацистской литературы. Запретили некогда антисемитскую газету «Аль-Кодс», на ее месте появилась газета «Дуэль». Потом запретили «Дуэль» – начала выходить «К барьеру!». Тот же дизайн, те же авторы, те же протухшие антисемитские мифы и карикатуры. Брызжут злобой в адрес евреев и их «исторической вины» перед всем миром (ни больше, ни меньше!) газета «Завтра» и журнал «Наш современник». На смену антисионизму пришел антиизраилизм, но в целом – ничего не изменилосб. Все та же злоба, та же выплескивающаяся наружу ненависть.
Пролетело и пять лет со дня последней конференции в Риге. В ситуации с еврейским вопросом в странах бывшего СССР мало что меняется, хотя, как говорят врачи, положение больного тяжелое, но стабильное. Идет тотальная ассимиляция оставшегося на этой территории еврейского населения. Урбанизация привела к тому, что уже и следа не осталось от мест компактного проживания евреев. Прекратилась общинная жизнь. Дело соблюдения национальных традиций находится в руках небольшого числа националистически настроенных активистов еврейских организаций. Ушли из жизни последние носители основных национальных ценностей. Исчез еврейский язык как разговорный язык. Возник и утвердился феномен русскоязычной еврейской культуры. Еще два-три поколения и окончательно затухнет национальное самосознание, и от памяти о пребывании когда-то на этой земле нескольких миллионов евреев останутся лишь чудом сохранившиеся мацейвы на заброшенных бывших еврейских кладбищах. И то, если к этому времени они не будут окончательно застроены растущими и благоустраивающимися городами.
Автор, Яков Басин, - член Президиума
Ваада в 1990-1992 годах
Фото: Леонид Злачевский,
СПб
«WeNews.com». №474. 11-17.12.2014
Литературный Иерусалим. Вып. №17. 2018. – С.
179–194
Продолжение следует…