Кому в СССР мешали сионисты?
Из письма в
редакцию:
«Почему советская власть не отпускала евреев в
Палестину?
Ведь и жертвХолокоста было бы намного
меньше…»
(С.И.Драбкин, Гомель)
Ко второй половине 1920-х гг. выяснилось, что у большевиков что-то не очень складывается «советизация еврейских рабочих масс». По-прежнему эти «массы» весьма далеки от «советской действительности». Анализируя ситуацию, евбюро при ЦК КП(б)Б в июле 1926 г. сделало вывод, что все дело в «буржуазных влияниях» и «антикоммунистических воздействиях», «проводниками которых являются разного наименования сионистские группировки», и что это благодаря им «Белоруссия является одним из очагов распространения сионизма в СССР». Выявились и те округа, где «сионистическая деятельность и настроения» особенно заметны (Мозырский, Слуцкий, Бобруйский и Минский), а где менее (Витебский, Полоцкий, Калининский и Оршанский). Тем не менее, выпускать «возмутителей спокойствия» из страны власти и не думали.
Вот как М.Горький пересказывал свой разговор с В.Лениным о необходимости разрешить сионистскую деятельность в стране:
«В.Ленин категорически заявил, что к сионизму относится отрицательно, и подробно обосновал свое мнение. Во-первых, сказал он, национальные движения реакционны, ибо история человечества есть история классовой борьбы, в то время как нации – выдумка буржуазии. И потом, главное зло современности – государства с их армиями. Государство является орудием, с помощью которого меньшинство властвует над большинством и правит всем светом. Основная задача – уничтожение всех государств и организация на их месте союза коммун. Сионисты же мечтают, как бы прибавить еще одно государство к уже существующим…»
Тем не менее в первые годы советской власти западные эмиссары еще как-то пытались обратиться к лидерам большевиков по поводу судьбы преследуемых ими российских сионистов. В январе 1921 г. с этой целью в Россию из Великобритании прибыл председатель Сионистской комиссии, координирующей деятельность всего движения, Монтегю Дэвид Идер. После устных переговоров с народным комиссаром по иностранным делам Г.Чичериным М.Д.Идер направил ему меморандум, в котором, в частности, говорилось: сионистское движение не вмешивается во внутренние дела Советской России, но, тем не менее, работа в пользу Палестины и еврейской культуры полностью парализована.
Идер просил Чичерина разрешить деятельность сионистских организаций и эмиграцию в Палестину хотя бы в самых скромных размерах – не более 5 тысяч человек в год, а также позволить российским сионистам принять участие в XII Всемирном конгрессе ВСО осенью 1921 г. в Карлсбаде.
Ответ на меморандум Идера пришел 10 февраля: в России евреи свободны как нигде в мире; они сами решают свои дела; если же имеются преследования определенных групп, то такова воля большинства самих евреев; учить иврит у себя, на своей частной квартире, никому не воспрещается; сионистские организации существуют – есть две партии, которые могут вести агитацию в пользу Палестины; власти наказывают не за сионизм, а за преступления и нарушения советских законов; что до эмиграции еврейской молодежи в Палестину, то рабочая сила нужна и здесь, на месте, и, кроме того, есть затруднения с транспортом…
Лицемерие и цинизм ответа Чичерина были настолько явными, что стало абсолютно ясно: с советским правительством иностранным эмиссарам на эту тему вести переговоры невозможно…
В середине двадцатых годов сионисты СССР еще как-то пытались отстаивать свои права, и иногда такие переговоры достигали успеха, но с каждым годом положение все больше и больше усложнялось. Последняя такая попытка была сделана в 1925 г., и большевики пошли на эти переговоры, правда, попытавшись извлечь из них для себя определенную выгоду. Но это был откровенный шантаж: угрожая репрессиями, советское правительство использовало евреев как разменную монету для снятия или смягчения международной изоляции СССР.
30 мая 1925 г. на имя председателя КОМЗЕТа Петра Смидовича поступил меморандум, подписанный известным пианистом, профессором Московской консерватории Давидом Шором и председателем правления Всероссийского союза еврейских спортивных клубов «Маккаби» Ицхоком Рабиновичем. В меморандуме предлагалось прекратить антисионистские репрессии и освободить всех арестованных, разрешить эмиграцию в Палестину и предоставить право евреям изучать иврит так же, как свои языки изучают другие национальные меньшинства СССР. Копия меморандума была направлена председателю Совнаркома Алексею Рыкову.
На следующий день, 31 мая, председатель ВСНХ Феликс Дзержинский, который крайне негативно относился к преследованиям сионистов, ознакомившись с текстом меморандума, поставил соответствующий вопрос перед Политбюро ЦК. П.Смидович и А.Рыков встретились с авторами письма – активными деятелями сионистского движения.
В свое время определенные успехи в переговорах с властями сионистам удавались. Так, в 1922 г., после того, как в СССР начались массовые аресты, они смогли добиться, чтобы репрессированным тюрьмы и ссылки в Сибирь заменялись высылкой за границу «без права возвращения в Советский Союз». С 1923 по 1931 г. благодаря такой процедуре от верной гибели было спасено около двух тысяч активистов сионистского движения.
Во время встречи с руководителями советского государства оба сионистских лидера обратились к ним с просьбой освободить своих товарищей по движению, находящихся в концлагерях и тюрьмах, предупредив, что поход против сионизма во всем мире рассматривается как поход против всемирного еврейства. Более того, они сказали, что, если политика советских властей не будет изменена, Всемирная сионистская организация (ВСО) может заблокировать выдачу 15 миллионов долларов, которые американские банкиры пообещали в поддержку советского проекта переселения евреев на землю и создания сельскохозяйственных артелей.
Международным еврейским организациям было отчего беспокоиться. В начале 1925 г. произошли массовые превентивные аресты сионистов, на которых у чекистов были агентурные сведения. Только в одной Белоруссии ко 2 февраля было взято под стражу 500 человек. Правда, почти всех их выпустили под подписку о прекращении политической деятельности, но к марту по всей стране в тюрьмах еще находились 34 сиониста, во внутренней ссылке – 132, в концлагерях – 15, готовились к высылке за границу – 152 человека.
29 июня 1925 г. на специальном закрытом заседании президиума ВЦИК, на котором присутствовал И. Сталин, вопрос о судьбе репрессированных был рассмотрен. Одновременно приняли решение прекратить гонения на иврит, легализовать общество «Тарбут» («Культура») и создать специальное эмигрантское бюро для организации свободного выезда в Палестину всем желающим, в том числе и арестованным по политическим делам. Но все это при одном условии: ВСО должна добиться снятия международной экономической блокады СССР.
Переговоры затянулись, а затем и вовсе прекратились, и 16 марта 1926 г. были произведены новые аресты. За решеткой оказались 100 сионистов, в том числе и «переговорщик» И.Рабинович. (Освободившись после трех лет ссылки, он эмигрировал в Палестину).
К концу двадцатых годов сионистское движение в СССР в какой-либо организованной форме прекратило существование. Очередная волна репрессий пришлась на 1928 г. Вот как описывал эту ситуацию историк Г.В.Костырченко:
«Ведя тихой сапой тотальную войну против сионизма, власти стали наносить решительные удары по всему, что так или иначе было с ним связано или служило для него «питательной средой». В 1928 г. появилось новое «Положение об обществах и союзах, не предусматривающих целей извлечения прибыли». Спустя два года, 30 августа 1930 г., вышло постановление ЦИК СССР о «коренной реконструкции форм работы» общественных организаций, после чего одна за другой стали закрываться самодеятельные ассоциации еврейской общественности, занимавшиеся просветительской, благотворительной и культурной деятельностью.
Для того, чтобы провести эту акцию наименее болезненно, власти затеяли перерегистрацию общественных организаций. Проводил ее НКВД. Ликвидированными оказались даже Еврейское историко-этнографическое общество и комитет Общества по распространению просвещения среди евреев. Одновременно в ходе развернувшейся тогда новой антирелигиозной кампании начались гонения на иудаизм, который официально был объявлен «потенциальным союзником сионизма».
Одновременно росла антисионистская пропаганда за рубежом, ослабляя и без того пошатнувшиеся позиции последователей Т.Герцля. В Германии, еще недавно бывшей одним из оплотов сионизма, стало популяризироваться мнение новоявленного фюрера Адольфа Гитлера, записанного в «Майн Кампф» в 1925 г.:
«Сионисты намеренно вводят мир в заблуждение утверждением, что национальные чаяния евреев будут удовлетворены созданием государства в Палестине… Их намерение состоит в том, чтобы создать организационный центр для мошенничества в мировом масштабе, суверенный центр, защищенный от вмешательства других стран, то есть убежище для проходимцев и высшая школа для мошенников».
До прихода Гитлера к власти оставалось еще 8 лет, и пока политику на уничтожение сионизма как политической идеи и сионистов как внутренних врагов вела советская власть.
Представив себя после октября 1917 г. в общественном мнении и, главное, в глазах самих евреев в образе последовательных защитников вечно гонимого и дискриминируемого еврейства, большевики как бы обрели моральное право на принятие в последующем решительных мер против тех, кто, по их мнению, мешал им в осуществлении этой благородной цели. И этим «правом» они воспользовались в полной мере, разгромив сначала организационно, а затем и уничтожив физически всех тех, кто составлял им, пусть даже видимую, призрачную, но все же конкуренцию на властную монополию в гигантской советской империи. В еврейской среде первыми жертвами стали сионисты.